Колчак - ставленник Антанты. Буржуазия Антанты решила уничтожить Советы в России. Она послала свои войска на север России, в Сибирь, Среднюю Азию, Кавказ, Украину. Антанта организовала армии и походы контрреволюционных русских генералов на Москву.

В Сибири в 1918 году Антанта объявила царского адмирала Колчака верховным правителем России. Колчаку доставляла она пушки, снаряды, ружья, обмундирование для солдат.

Колчак создал белую армию. Он беспощадно расстреливал рабочих, порол и убивал крестьян. Повсюду в Сибири он восстановил царские порядки.

К Колчаку со всех концов России сбегались царские офицеры, помещики, капиталисты, попы, видя в нем лучшего защитника их интересов.

Колчак вскоре начал наступление против советской России. Ему удалось захватить город Пермь.

Для разгрома Колчака партия большевиков мобилизовала и бросила на фронт лучшие свои силы. На Урале большевики укрепили фронт и приостановили наступление белых армий.

Весной 1919 года Колчак по приказу Антанты выступил в поход против советской России. С востока нависла страшная угроза над советской властью. На помощь Колчаку с юга шёл генерал Деникин, с запада на Петроград двигался генерал Юденич. Со всех сторон теперь советскому народу грозили враги. Их снабжали иностранные капиталисты.

Но самым главным врагом в это время был Колчак. Сюда были направлены и главные силы Красной Армии. Бойцы Красной Армии самоотверженно сражались с армией Колчака. Красные командиры и политические комиссары-большевики вместе с бойцами в тяжёлые минуты шли в наступление и первыми бросались в атаку на колчаковцев, зажигая красноармейцев своей отвагой, смелостью и неустрашимостью.

Василий Иванович Чапаев - герой Гражданской войны.

Силами Красной Армии здесь командовал М. В. Фрунзе. Под его руководством Красная Армия разгромила Колчака в Поволжье и на Урале в 1919 году. В армии Фрунзе вырос народный герой Василий Иванович Чапаев. Белые боялись чапаевской дивизии, как огня. Колчак не раз посылал против Чапаева войска, во много раз превосходившие отряды Чапаева, и всё же из боёв с белыми Чапаев всегда выходил победителем. Окружённый однажды белой армией, Чапаев вместе со своим штабом погиб.

Но, несмотря на отдельные потери, Красная Армия осенью 1919 года разбила окончательно Колчака и прогнала остатки его армии за Урал, в Сибирь.

Сибирские партизаны с самодельными пушками нападали на отряды Колчака.

В это время в Сибири рабочие и крестьяне восстали против Колчака и повсеместно создали партизанские отряды.

В декабре 1919 года рабочие Иркутска подняли восстание и захватили Колчака и его министров. Революционный комитет расстрелял Колчака.

Красная Армия торжествовала победу в Сибири.

Иностранные интервенты-захватчики должны были бежать из Западной и Восточной Сибири. Красная Армия при помощи сибирских партизан - русских рабочих и крестьян, бурят-монголов, якутов, эвенков, алтайцев и других народов Сибири - выгнала их из нашей страны.

Деникин и Юденич - ставленники Антанты. Разгром Колчака не остановил борьбу Антанты против Республики Советов. Иностранные государства организовали новый поход против Страны Советов. Генерал Деникин на юге сумел добиться успехов и захватил ряд районов Дона и Украины. Антанта оказывала ему военную помощь, как и Колчаку. Деникин собрал большую армию из мобилизованного населения и белых казаков и иод командой контрреволюционных офицеров двинул её на Москву.

Советская власть напрягла все силы против Деникина. Ленин обратился ко всем партийным организациям с письмом, в котором призывал: «Все на борьбу с Деникиным!» Партия большевиков послала на Южный фронт своих лучших сынов. Многие тысячи рабочих и крестьян вступили в ряды партии и пошли на фронт. Целиком отправились на фронт многие комсомольские организации. На дверях ряда комитетов комсомола можно было видеть объявления: «Комитет закрыт, все ушли на фронт». К осени 1919 года Красная Армия насчитывала в своих рядах до двух с половиной миллионов бойцов из рабочих и крестьян.

Центральный Комитет партии поручил товарищу Сталину организовать разгром Деникина. Сталин быстро ознакомился с тяжёлым положением на фронте и выработал план разгрома деникинских белогвардейцев.

Деникин к этому времени уже занял всю Украину и приближался к сердцу революции - к Москве. Это было самое опасное время для революции. Захватывая советскую территорию, Деникин всюду восстанавливал власть помещиков и капиталистов. Он передавал помещикам земли, фабрикантам - фабрики и заводы, взыскивал с населения тяжёлые налоги, расстреливал коммунистов и боровшихся за советскую власть рабочих и крестьян. Деникинские офицеры сжигали деревни, устраивали еврейские погромы.

Задача Красной Армии была - разбить наступающих белогвардейцев. Конный корпус С. М. Будённого ударил в октябре 1919 года по полкам Деникина. Будённый вихрем налетел со своей непобедимой конницей на Воронеж и решительным ударом разгромил здесь конницу белых.

Вслед за конницей со стороны Орла на белых двинулись ударные полки Красной Армии. Руководил здесь военными операциями т. Орджоникидзе. Белая армия Деникина не выдержала сокрушительного натиска советских войск и покатилась на юг.

В зимнюю вьюгу, в гололедицу полки красноармейцев и конница Будённого продолжали почти безостановочно гнать белых всё дальше и дальше, к Чёрному морю. Деникинцы в панике отступали, в тылу у них поднимались партизанские восстания. Особенно широко охватили они Северный Кавказ. Под руководством т. Кирова и других большевиков рабочие и крестьяне горских народов делали налёты на деникинцев. Повстанцы захватывали у белых города, уничтожали помещиков, офицеров. Более крупные отряды вели настоящие бои с войсками белых.

Одновременно с Деникиным Антанта в помощь ему двинула на Петроград армию генерала Юденича. Юденич подступил в октябре 1919 года к Петрограду.

Стальной стеной встали рабочие Петрограда на защиту первого города революции. День и ночь рабочие и их семьи рыли окопы и возводили проволочные заграждении. Петроград был превращен в неприступную крепость. Десятки тысяч рабочих, комсомольцев влились в ряды защитников Петрограда. Они двинулись в наступление и нанесли Юденичу в конце 1919 года смертельный удар. Остатки его армии были вышвырнуты в Эстонию.

Поход Антанты и на этот раз кончился полным разгромом белых генералов. Деникин и Юденич бежали за границу. Антанта спешно уводила свои войска из Советской страны. Красная Армия гнала их из Архангельска, Мурманска. Народы Украины, Северного Кавказа становились свободными от гнёта помещиков и капиталистов, царских генералов и иностранных захватчиков. Красная Армия помогла им стать полноправными гражданами Советской страны.

И только в Крыму ещё сидели генерал Врангель и остатки деникинских войск. А с запада Польша по приказу Антанты накопляла силы для нового похода на советскую Россию.

"срвый объединенный поход Антанты против Советской республики начался в первых числах марта 1919 года наступлением колчаков ских войск на Восточном фронте.

Серьезная опасность, возникшая для Советской республики в связи с этим наступлением, усугублялась тем, что страна, несмотря на успехи Красной Армии в начале 1919 года, продолжала находиться в тесном кольце фронтов.

Борьба шла на Севере, в Прибалтике, в Белоруссии, на Украине, на Допу, на подступах к Уралу.

Зимой 1918-1919 года, когда главным был Южный фронт, основные силы Красной Армии были направлены на юг, чтобы возможно быстрее покончить с контрреволюцией на Дону и Северном Кавказе и дать отпор высадившимся на Украине и в Крыму интервентам. На Южном фронте было сосредоточено больше советских войск, чем на каком-либо другом.

Между тем Восточный фронт, растянувшийся к весне 1919 года от Каспийского моря до североуральской тундры, имел крайне ограниченные силы. На 1800-километровом пространстве советские войска насчитывали здесь к началу марта немногим более J 00 тысяч штыков и сабель с 1882 пулеметами и 374 орудиями.

Эти силы располагались следующим образом. На правом крыле фронта - па уральском и оренбургском направлениях - находились 4-я армия и отряд туркестанских войск, пробившийся в январе 1919 года іч Оренбургу. В начале марта этот отряд был реорганизован в Туркестанскую армию под командованием Г. В. Зиновьева, которая вместе с 4-й армией составила Южную группу Восточного фронта. Возглавил эту группу выдающийся деятель Коммунистической партии, член ВЦИК М. В. Фрунзе, командовавший до этого 4-й армией. Войска 4-й и Туркестанской армий занимали участок фронта от

Александрова Гая, южнее Уральска, до Актюбинска.

Левее Туркестанской армии, к востоку от Оренбурга, на линию Актюбинск - Орск - Авзяно-Петровские заводы выдвинулась 1-я армия под командованием Гая (Г. К. Бежиш- кянц).

Б центре фронта - на уфимском направлении - от завода Архангельского до деревни Бу- раево (50 километров севернее Бирска) располагалась 5-я армия, которой командовал Ж. К. Блюм- берг, а с 5 апреля - М. Н. Тухачевский.

На левом крыле фронта действовали две армии: 2-

я - менеду рекой Белой и городом Оса, прикрывая направление на Сарапул и Воткинск, и 3-

я - на вятско-пермском направлении, группируясь на линии Оханск - Нытвенский завод - станция Григорьевская и далее на север. 2-й армией командовал Б. И. Шорин, 3-й - С. А. Ме- женинов.

В феврале 2-я армия в результате натиска про- тивпика на ее правый фланг вынуждена была отвести свои части к Каме. Между 2-й и 5-й армиями і образовался разрыв в 50 километров, лишь часть которого была прикрыта небольшим по численности Петроградским кавалерийским полком.

Наиболее сильную группировку Восточный фронт имел на нравом крыле. Что же касается центра, то располагавшаяся здесь на протяжении 200 километров 5-я армия была в это время самой малочисленной из всех армий Восточного фронта; она насчитывала всего лишь около 11 тысяч штыков и сабель.

Восточному фронту директивой главкома И. И. Вацетпса от 21 февраля 1919 года было приказано развивать наступление на Челябинск и на Екатеринбург (Свердловск), а также в сторону Туркестана.

Главный удар намечалось нанести в полосе Челябинск - Екатеринбург с ближайшей целью - овладеть этими городами. В то же время войска правого крыла фронта (4-я и Туркестанская армии) должны были освободить Уральскую область и Оренбургскую губернию и энергично продвигаться к советскому Туркестану, чтобы обеспечить с ним связь.

1-я армия получила задачу освободить Южный Урал и наступлением на Троицк содействовать 5-й армии.

5-я армия должна была наступать от Уфы на Златоуст и Челябинск. Усилия 2-й и 3-й армий были направлены против пермской группы белых: 2-я армия имела задачу охватить левый фланг этой группы, а 3-й армии предстояло сковать противника с фронта. Таким образом, план главкома и командования Восточного фронта предусматривал решительное наступление одновременно в двух направлениях: па Урал и в сторону Туркестана.

Такая задача, как показали дальнейшие события, не соответствовала реальному соотношению сил и складывавшейся обстановке.

Колчак еще с зимы 1918-1919 года готовил свои войска it решительному наступлению. В начале 1919 года колчаковское правительство провело мобилизацию нескольких контингентов населения в свою армию. Осуществлению мобилизации способствовали колебания сибирского крестьянства, не разобравшегося на первых порах в сущности колчаковского режима. Колчаковское командование получило возможность значительно пополнить и реорганизовать фронтовые части, приступить к созданию резервов.

В начале марта белогвардейцы противопоставили советским армиям Восточного фронта силы, достигавшие 130-145 тысяч штыков и сабель с 1300 пулеметами и 211 орудиями. Войска эти были насыщены командным составом из офицеров старой армии. У советских войск было некоторое превосходство в артиллерии и пулеметах, однако из-за недостатка боеприпасов это не имело большого практического значения. В то же время противник, как уже сказано выше, получал в достаточном количестве боеприпасы от интервентов. Большим его преимуществом являлось и двойное превосходство в коннице. Советские же войска па Восточном фронте все время ощущали недостаток кавалерийских частей, в особенности там, где приходилось сталкиваться с белоказачьей конницей.

Против 4-й, Туркестанской и 1-й армий действовали уральские белоказаки и Оренбургская белоказачья армия атамана Дутова - общей численностью около 19_ тысяч.хаболь.. и штыков, 1-й армии противостояли" и так называемая Южная армейская группа генерала Белова - около 14 500 штыков и сабель. Эта группа была создана белогвардейским командованием в начале марта 1919 года для восстановления положения на ле- I вом крыле колчаковского фронта, где в связи с переходом башкирских частей на сторону Советской власти образовался разрыв между Оренбургской и Западной армиями Колчака. Группе Белова были даны указания беспощадно расправляться с населением занимаемого ею района, отказывающимся поддерживать колчаковский режим.

Против 5-й армии действовала самая сильная армия белогвардейцев - Западная, под командованием генерала Ханжина. Опа насчитывала около 50 тысяч штыков и сабель. Ей подчинялась в оперативном отношении и Южная армейская группа Белова.

2-й и 3-й армиям противостояла Сибирская армия под командованием генерала Гайды. Сибирская армия имела более 48 тысяч штыков и сабель.

Резерв белогвардейского командования составлял формировавшийся в районе Челябинска - Кургана корпус генерала Канпеля. Кроме того, формировались три дивизии в Омске и Томске и так называемый ударный корпус в Екатеринбурге.

Особенность группировки сил сторон заключалась в том, что если на правом крыле фронта белые уступали Красной Армии в численности, а на левом силы были равны, то в центре, против 5-й армии, враг сосредоточил почти в пять раз больше войск, чем имела эта армия. Белогвардейцы обладали здесь также двойным превосходством в артиллерии и нависали над открытым левым флангом 5-й армии. Такое положение таило в себе большую опасность для советских армий Восточного фронта, поскольку все они были вытянуты в одну линию и в распоряжении фронтового командования не имелось сколько-нибудь значительных резервов. Наличие нескольких огромных по протяженности фронтов и недостаток материальных ресурсов Советской республики сильно затрудняли создание необходимых резервов. Это обстоятельство, как и необходимость сосредоточения основных сил на юге, не позволили вовремя выделить на Восточный фронт достаточные подкрепления.

Замысел колчаковского наступления исходил из идеи «комбинированного похода» против Советской республики. Но при разработке плана предстоявших операций среди военных представителей Антанты и высшего колчаковского командования выявились два различных взгляда, отразивших наличие противоречии внутри контрреволюционного лагеря. Спор шел о том, где наносить главный удар: силами Сибирской армии через Вятку (Киров) и Вологду - на соединение с войсками интервентов и белых на севере и оттуда через Ярославль на Москву, или силами Западной армии - на Среднюю Волгу, чтобы соединиться с войсками Деникина для совместного удара на Москву с востока и юга.

Представитель Англии генерал Нокс настаивал на северном направлении. Объяснялось это тем, что английские интервенты на советском Севере не могли добиться сколько-нибудь значительных успехов в борьбе с Красной Армией. Установление же непосредственного контакта с колча- ковским фронтом значительно укрепило бы их положение. Вместе с тем это усилило бы влияние Англии на правительство Колчака, поскольку снабжение колчаковских войск стало бы осуществляться через Архангельск, который находился в руках английских интервентов. В Архангельске уже подготавливались большие запасы вооружения, чтобы впоследствии доставить их в Котлас. Но среди представителей Антанты и колчаковского командования были также сторонники южного направления, которые считали, что наступление в сторону Самары на соединение с Деникиным даст гораздо больше выгод, чем наступление в северном направлении. В южном варианте были заинтересованы прежде всего французские империалисты, интересы которых представлял генерал Жанен.

Колчак, зависевший главным образом от англоамериканских интервентов, должен был в первую очередь считаться с их мнением. К тому же его прельщала перспектива овладеть Москвой без участия Деникина и стать полновластным диктатором России.

В феврале 1919 годй в Челябинске на совещании колчаковского командования обсуждался вопрос о предстоящем наступлении. Как писал впоследствии^ Гайда, на этом совещании фигурировал план ставки - нанести главный удар в северном направлении по линии Пермь - Вятка - Вологда, чтобы овладеть промышленным районом и Москвой. Гайда утверждал, что якобы он и атаман Дутов были против этого плана и предлагали развивать наступление левым крылом фронта, чтобы соединиться с Деникиным. Но начальник колчаковского главного штаба генерал Лебедев выступил против этого предложения, заявив, что такое соединение вызовет трения из-за первенства и может привести к пагубным последствиям. По словам Гайды, выступивший в конце совещания Колчак откровенно заявил:

«Кто первый войдет в Москву, тот будет господином положения» Ч О планах ставки нанести главный удар в северном направлении писал и управляющий кол- чаковским военным министерством барон Буд- берг. В своем дневнике 11 мая 1919 года он записал:

«Касаткин (главный начальник военных сообщений у Колчака. - Ред.) дал мне доклад ставки, составленный согласно решению совещания высших чинов ставки, на котором все высказались за преимущества северного направления. Оказалось, что в ставке (как говорят, со слов Лебедева) не верят в силу и устойчивость армии Деникина и считают ее ненадежной...» 2

Деникин, узнав о намерении Колчака двинуть свои войска в северном направлении, с неудовольствием писал ему 14 февраля:

«Жаль, что главные силы сибирских войск, по-видимому, направлены на север. Соединенная операция на Саратов дала бы огромные преимущества: освобождение Уральской и Оренбургской областей, изоляцию Астрахани и Туркестана.

И главное - возможность прямой, непосредственной связи Востока и Юга...» 3 Продвижение Красной Армии в начале 1919 года в районы Южного Урала и угроза наступления советской 5-й армии из района Уфы вынудили белогвардейское командование обратить на юго-западное направление более пристальное внимание. Туда были переброшены дополнительные силы. Однако на коренное изменение первоначального замысла колчаковская ставка не пошла. Было решено лишь провести частную операцию в центре Восточного фронта, чтобы разгромить выдвинувшиеся на восток от Уфы советские войска и занять более выгодное оперативное положение для решительного наступления к центрам Советской республики.

15 февраля Колчак поставил перед своими армиями задачу - к началу апреля занять выгодное исходное положепие для развития весной решительных операций. Для этого Сибирская армия должна была продвинуться на вятском направлении, разбить 2-ю армию и овладеть районом Сарапул - Воткииск - Ижевск.

Западной армии было приказано разгромить 5-ю армию, овладеть районом Бирск - Белебей - Стерлитамак - Уфа и выйти к реке Ик. Вместе с тем Западная армия должна была ударом в тыл советской 1-й армии помочь Оренбургской армии Дутова-. На последнюю была ПТТГГЛОТГГСТТЙ-з-яДЯча овладеть ^Оренбургом и соединиться с Уральской белока зачЬЙҐ~а рмиеи.

В директиве Колчака не говорилось о том, какая армия наносит главный удар. Сбитый с толку неопределенностью директивы, командующий Западной армией Ханжин обратился в ставку за указанием по этому вопросу и с просьбой подтвердить Сибирской армии задачу - обеспечить наступлением на Красноуфимск - Сарапул правый фланг Западной армии. 3 марта, накануне наступления, Колчак дал указание:

«...в предстоящих операциях главный удар возложен на Западную армию в целях овладения уфимским районом» 4.

Как видно, колчаковскап ставка, придерживаясь северного, как основного стратегического направления, в то же время при проведении частной операции, имевшей целью выход войск на более выгодные исходные рубежи, возлагала нанесение главного удара на Западную армию. В соответствии с этим было приказано усилить Западную армию за счет пополнений из района Сибирской армии. Однако это не оказало сколько- нибудь заметного влияния на группировку войск. Гайда, считавший, что главная роль принадлежит его армии, и мечтавший первым вступить в Москву, всячески противодействовал этому. Сибирская армия оставалась по численности почти такой же, как и Западная.

Позднее, когда успех Западной армии превзошел ожидания и центр Восточного фронта советских войск оказался прорванным, опьяненное этим успехом белогвардейское командование решило продолжать наступление при сложившейся группировке сил, без всякой паузы. Таким образом, операция, предпринятая вначале с ограниченной целью, неожиданно переросла в общее наступление стратегического значения.

Сибирской армии предстояло теперь выйти на линию Вятка - Казань - Волга (устье Камы), а Западная армия должна была достигнуть Волги на участке Симбирск (Ульяновск) - Самара с последующим форсированием реки между Самарой и Саратовом. При этом южное направление, где действовала Западная армия, приобрело благодаря достигнутому здесь успеху более важное значение, чем северное. Однако, как только Западная армия, не выполнив своей задачи, стала терпеть поражение, северное направление снова выдвинулось на первый план.

В связи с этим усилия белогвардейского командования раздваивались. Получалось, что две самостоятельно действующие группировки - Сибирская и Западная армии - должны были наносить удары на двух обособленных напра- і влениях, без взаимодействия друг с другом. ]

В этом заключался один из просчетов колчаков- ской стратегии.

Планы наступления белых армий были составлены без учета силы сопротивления Красной Армии, прочности ее тыла и с явной переоценкой своих сил. В них отражалось стремление во что бы то ни стало двигаться вперед. Колчаковские руководители понимали, что только успехи на 1 фронте могут упрочить режим «верховного пра- j вителя». Однако снижавшийся моральный дух белогвардейских войск, в значительной мере пополненных насильно мобилизованными крестьянами Сибири и Урала, рост недовольства в тылу и разгоравшееся партизанское движение, порочная стратегия - все это при первой же серьезной неудаче грозило привести задуманное предприятие к краху.

Общее наступление колчаковских войск начала 4 марта Сибирская армия. Основной удар наносил самый многочисленный 1-й Сибирский корпус генерала А. Пепеллева в стык 2-й и 3-й армий между Оханском и Осой. Одновременно часть сил Степного корпуса генерала Вержбицкого вела демонстративные атаки южнее Осы.

Переправившись по льду через Каму, ударная группа Сибирского корпуса повела наступление в трех направлениях: на северо-запад - на Оханск, на запад - на Сосновское и на юг - на Осу. Кроме того, белогвардейцы начали наступление и на второстепенных направлениях - к северу от Оханска и севернее железной дороги Пермь - Глазов. Главную тяжесть удара белых пришлось выдержать 30-й стрелковой дивизии 3-й армии. Под давлением превосходящих сил противника она вынуждена была отступать.

7 марта, заняв несколько населенных пупктов на правом берегу Камы, части Сибирского корпуса ворвались в Оханск. На следующий день войска Степного корпуса взяли Осу. Захват этих городов открыл перед белогвардейцами возможность развить наступление.

Части правой колонны ударной группы Сибирского корпуса начали продвигаться через Очер- ский завод, чтобы выйти на железную дорогу Пермь - Глазов в районе станции Кузьма и отрезать путь отхода 29-й стрелковой дивизии 3-й армии. Средняя колонна противника двинулась к станции Кез для более глубокого обхода частей 29-й дивизии. Левофланговая колонна устремилась в тыл советских войск в район Осы. Степной корпус Вержбицкого повел наступление на Воткинск.

Чтобы избежать обхода и выровнять фронт, 3-я армия вынуждена была отойти на новый рубеж, прикрывая железную дорогу на Глазов и трактовые дороги на Воткинск и Дебессы. Сам по себе отход 3-й армии не являлся катастрофическим, но он обнажал левый фланг 2-й армии, вследствие чего находившаяся здесь 5-я Уральская дивизия этой армии также начала отходить, открывая воткинское направление. Колчаковское командование после захвата Оханска и Осы потребовало от Сибирской армии развивать наступление в сарапульском направлении,

«чтобы дать свободу движения вперед правому флангу Западной армии» 5.

Но советские 2-я и 3-я армии, несмотря на неблагоприятную обстановку, продолжали сдерживать напор врага, оставив лишь небольшую территорию. К середине марта 2-я армия удерживала фронт на линии, проходившей от Бикбардинского завода на север к Каме у села Крюкова и далее вверх но Каме до селения Частые, а отсюда на запад к населенному пункту Плоская, где находился стык с 3-й армией. Участок фронта севернее Плоской до правого притока Камы - Иньвы занимали войска 3-й армии, прикрывавшие в районе станции Бородулино железную дорогу Пермь - Глазов.

До конца марта попытки Сибирской армии прорвать фронт не имели успеха. Особенно упорное сопротивление оказывала 2-я армия, не давая Степному корпусу продвинуться на воткинском и сарапульском направлениях.

Белогвардейское командование 24 марта вынуждено было вновь отдать приказ о наступлении Сибирской армии с задачей не позднее 5 апреля выйти на линию Глазов - Ижевск - Сарапул.

26 марта части двух белогвардейских корпусов - Стенного и Сводного - повели наступление вдоль железной дороги на Сарапул. Но здесь они встретили упорное сопротивление 28-й стрелковой дивизии, которой командовал прославившийся своей отвагой в боях с белогвардейцами В. М. Азии. Части Сводного корпуса в первый же день понесли большие потери и продвинуться вперед не смогли. Советские бойцы упорно обороняли каждую пядь земли, неоднократно переходя в контратаки. Однако белогвардейцам удалось прорваться за правый фланг 2-й армии, воспользовавшись разрывом между ней и 5-й армией. 30 марта белые захватили в тылу советских частей селение Рабак вблизи железной дороги на Сарапул. Положение 28-й дивизии стало угрожающим. Поддержать ее было нечем, так как резервы 2-й армии были переброшены для обороны мензелинского направления. Все же 28-я дивизия продолжала героически оборонять железную дорогу, обеспечивая эвакуацию ценных грузов. Лишь под давлением во много раз превосходящих сил противника советские части медленно, с ожесточенными боями начали отступать на запад.

7 апреля в Воткинске, находившемся в непосредственной близости к фронту, вспыхнул организованный эсерами контрреволюционный мятеж, облегчившии колчаковцам захват города. С падением Воткинска Советская республика лишалась крупного оружейного завода. Спустя еще три дня, 10 апреля, врагу удалось захватить Сарапул.

К этому времени 2-я и 3-я армии заняли фронт по линии от Пьяного Бора па север, западнее Воткинска и станции Кез, далее на северо-запад до Залазнинского завода.

За полтора месяца оборонительных боев 2-я армия потеряла около 10 тысяч убитыми, ранеными и пленными. Значительные потери были и в 3-й армии. Но все же обе армии сохранили боеспособность.

Сибирская армия белых за это время смогла продвинуться с большими потерями только па 80-130 километров, не достигнув поставленной перед ней цели.

Наступление Западной армии белых началось вслед за Сибирской армией. Главный удар на центральном участке фронта колчаковцы наносили по открытому левому флангу 5-й армии. Это наступление явилось неожиданностью для командования Восточного фронта, которое проводило в это время наступление на Златоуст, Челябинск. 5 марта войска правого фланга 5-й армии - 26-я стрелковая дивизия, поддержанная 1-й бригадой 27-й стрелковой дивизии, - несмотря на сильный мороз и глубокий снег, успешно продвигались вперед, чтобы занять Аша-Балашевскис проходы в Уральских горах. Но уже 6 марта выяснилось, что белогвардейцы обрушились па части 27-й дивизии, расположенные на левом фланге армии, и вынудили их к отходу. Утомленные и малочисленные полки не смогли сдержать натиск превосходящих сил врага. 9 марта командование Восточного фронта донесло Реввоенсовету Республики о тяжелой обстановке в районе 5-й армии.

10 марта 2-му Уфимскому корпусу белых удалось захватить Бирск. Захват Бирска окрылил белогвардейское командование. Ханжин в тот же день сообщил своим командирам корпусов о том, что «сопротивление 5-й Красной Армии сломлено. Левый ее фланг смят и отступает, правый - еще держится» 6.

Ханжин приказывал 2-му Уфимскому корпусу не позднее 13 марта занять железнодорожный узел Чпшмы. 6-й Уральский корпус белых должен был, продвигаясь в юго-западном направлении, перехватить Стерлитамакский тракт, а 3-му Уральскому корпусу 11 марта была поставлена задача наступать на Уфу.

На подступах к Уфе разгорелись ожесточенные бои. Героически сражались части 26-й и 27-й дивизий и отряд уфимских рабочих-железнодорожников. В ночь на 11 марта они стремительной контратакой выбили белогвардейцев из деревни Шарыпова, находящейся в 35 километрах северо- западнее Уфы, захватили пленных и пулеметы, но удержать этот пункт не смогли. Под угрозой обхода им пришлось отступить.

14 марта белогвардейцы ворвались в Уфу и захватили г^род. Мост через реку Белую не был взорван. Это позволило противнику немедленно воспользоваться железной дорогой, идущей от Уфы на запад. В тот же день (14 марта) к вечеру белыми была захвачена и станция Чишмы,

Боїіцьі 29-ii стрелковой ДИВИЗИИ 3-Й армии у гаубичной площадки. Восточный фронт. 1919 г. (Фото.)

через которую проходили железнодорожные пути из Уфы па Симбирск и на Самару. В Уфе в руки белогвардейцев попали большие запасы хлеба, фуража, значительная часть судов речной флотилии и много другого имущества. Но почти все рабочие ушли из Уфы вместе с частями Красной Армии.

С падением Уфы и станции Чишмы центр Восточного фронта оказался прорванным. 5-я армия, потерявшая в боях на подступах к Уфе почти половину своего состава, вынуждена была отходить но двум расходящимся направлениям: вдоль Волго- I Бугульминской железной дороги к Бугульме и вдоль Самаро-Златоустовской железной дороги I на Белебей, что еще больше расширяло прорыв. Вследствие потери управления 26-я стрелковая дивизия 5-й армии была временно подчинена 1-й армии и отступала от Уфы на юг.

Прорыв белых поставил под угрозу левый фланг и тыл 1-й армии. Положение советских войск осложнялось еще и тем, что в их ближайшем тылу начались подготовленные эсерами и меньшевиками кулацкие мятежи. 8 марта вспыхнули контрреволюционные мятежи в Самарском, Сызрапском, Сенгилесвском, Ставропольском и Мелекесском уездах. Спустя два дня, в ночь па И марта, под " влиянием меныневистско-эсеровской пропаганды в Самаре взбунтовался 175-й полк. Бунтовщики захватили склады с оружием и пытались поднять против Советской власти другие части, находившиеся в городе. Главари мятежников, связанные с колчаковцами, преследовали цель захватить Самару, чтобы облегчить продвижение белогвардейских войск к Волге. Все эти мятежи были быстро подавлены, но они отвлекли часть советских войск и создали для Восточного фронта дополнительные трудности.

Белогвардейское командование пыталось использовать выгодную для него обстановку и всячески подстегивало свои войска. По уже первые бои после падения Уфы показали, что расчеты белых на быстрый и легкий марш к Волге не оправдаются. Несмотря на понесенные потери, войска 5-й армии оказывали упорное сопротивление. Особенно стойко дралась наиболее сохранившаяся 26-я стрелковая дивизия. Сдерншвая наступление противника на Белебей, она уже 18 марта вместе с 1-й и 2-й бригадами 27-й дивизии сумела закрепиться южнее Уфы в районе к северо-востоку от станции Давлеканово и занять оборону на огромном участке от Белой до Самаро-Златоустовской железной дороги. С 22 марта здесь начались ожесточенные бои. Упорное сопротивление советских полков заставило колчаковское командование временно изменить направление главного удара своей Западной армии на юг. Колчаковцы передвинули также 2-й Уфимский корпус с мензелинско- го и бугульминского направлений на Белебей.

Перемена направления привела к некоторому і ме- j шеншо белогвардейских частей, что замедлило темп их наступления. Войска 5-й армии получили возможность прикрыть важнейшие направления, проходившие через Бугуруслан на Самару и через Бугульму на Симбирск и укрепиться на занятой для обороны позиции.

Героическое сопротивление полков 26-й, 27-й дивизий и подошедших им на помощь частей 1-й армии продолжалось двенадцать дней. Советские войска беспрерывными контратаками отбрасывали превосходящие силы белогвардейцев. На рассвете 28 марта, ударив в стык двух белогвардейских корпусов, 26-я дивизия предприняла энергичное наступление в направлении на Уфу вдоль Стер- литамакского тракта. Белогвардейцы были выбиты из нескольких селений южнее Уфы. Советские части захватили около 700 пленных и 5 орудий. Особенно отличились в этих боях 227-й IS л а і димирский и 228-й Карельский полки. Красно- I армейцы этих полков во главе с коммунистами | вступали в рукопашные схватки с противником, штыками и гранатами обращали его в паническое бегство. Колчаковцы, чтобы остановить это наступление и ликвидировать прорыв, перебросили сюда целую дивизию. Но все попытки их разбить 26-ю дивизию неизменно наталкивались на железную стойкость ее бойцов и командиров.

Одновременно с контратаками 26-й дивизии 2-я бригада 27-й дивизии, действуя совместно с Уфимским рабочим полком, прорвала фронт белых на реке Чермасан и заняла станцию Вуз- дяк па Волго-Бугульминской железной дороге. Белогвардейцам, однако, удалось отрезать прорвавшиеся части. Уфимский рабочий полк после двухдневных боев, несмотря на большие потери, совершил по тылам врага почти 100-километро- вый героический поход, пробился через линию фронта к своим войскам и вынес при этом всех раненых и больных.

Задержка наступления вынудила колчаков- ское командование вновь перегруппировать свои силы. 29 марта два белогвардейских корпуса (3-й и 6-й) были объединены в так называемую «уфимскую группу», которая должна была сломить сопротивление советских войск к югу от Уфы. Но и эта мера не дала результатов. 31 марта начальник штаба Западной армии генерал Щепи- хин вынужден был признать, что «уфимская групиа истекает кровью» 7. В помощь ей была привлечена Южная армейская группа генерала Белова, которая получила задачу наступать на Стерлитамак.

Сдерживать дальше натиск все нараставших сил противника советские части не могли и 1 апреля снова начали отход. Командование Западной армии белых пыталось взять в клещи и окружить отходившие советские войска между Самаро-Зла- тоустовской железной дорогой и Стерлитамак- ским трактом. Но эта попытка не увенчалась успехом, благодаря героическим действиям 26-й дивизии. Она с боями совершила смелый фланговый марш с целью выйти со стерлитамакского направлен ния на Самаро-Златоустовскую железную дорогу южнее Белебея. Этот маневр проводился в очень сложных условиях. Белогвардейцы 5 апреля захватили Стерлитамак, а 6 апреля Белебей. Они стремились отрезать пути отхода 26-й дивизии. Некоторым полкам пришлось пробиваться из окружения. Особую стойкость и упорство в боях во время отхода проявил отряд охотников-лыж- ников из рабочих Миньярского завода.

Еще в феврале миньярские рабочие, спасаясь от мобилизации в колчаковскую армию, покинули родной завод и ушли в лес, а затем пробрались через фропт в расположение советских войск. Здесь из них и сформировался отряд охотников-лыжников, насчитывавший 200 человек, в том числе 50 коммунистов. Отряд активно участвовал в пер- : вых же боях, когда началось наступление колчаковцев на Уфу. Затем он мужественно дрался с белогвардейцами во время отступления от Уфы на юг. Не было такого трудного положения, когда миньярцы растерялись бы и дрогнули. 9 апреля под деревней Поповкой они были окружены в несколько раз превосходящим по численности противником. Несмотря на тяжелые потери, отряд j в жестоком бою пробил себе путь через белогвар- [ дейские цеии и вышел из окружения. 15 этом бою погиб командир отряда Ахматов. Окруженный врагами, он отстреливался до последнего патрона, а затем, чтобы не попасть в плен, покончил с собой. Вместе с ним геройской смертью погиб и комиссар отряда Горячев.

На бугульминском направлении, где совершала отход 3-я бригада 27-й стрелковой дивизии, также происходили упорные бои. Однако здесь противник продвигался быстрее, так как 27-я дивизия была обескровлена тяжелыми боями под Уфой и потеряла почти всю свою артиллерию. В начале апреля ее 3-я бригада с помощью Самарского рабочего полка и полка особого назначения попыталась остановить продвижение белых. После ожесточенного штыкового боя 5 апреля она при поддержке бронепоезда даже продвинулась на 20 -30 километров восточнее реки Ик. 11о отсутствие резервов и отход соседних частей вынудили ее прекратить контратаки и 7 апреля снова начать отход. Белые, возобновив наступление, 10 апреля захватили Бугульму.

Чрезвычайно опасное положение сложилось на мензелинском направлении, на открытом стыке 5-й и 2-й армий. Здесь против свежих колчаков- ских частей единственным заслоном была караульная рота Мензелипского уездного военкомата. 22 марта Мензелинск был захвачен белыми. 27 марта советским частям, выделенным из 2-й армии, удалось отбить город. Но продержаться там долго они не смогли и 5 апреля вновь оставили город. Для белых оказалась открытой теперь дорога на Чистополь, где были сосредоточены миллионы нудов хлеба и паходились пароходы, баржи и дна миноносца. В случае падения

Отправка рабочего полка на Босточнын фронт. Самара (Куйбышев). 1919 г. (Фото.)

Чистополя серьезная угроза создалась бы и для Казани.

Отход 5-й армии поставил в трудное положение 1-ю армию, которая довольно глубоко продвинулась в пределы Южного Урала. Она также вынуждена была отходить ввиду угрозы ее флангу и тылу. Совершая с боями большие переходы, 20-я стрелковая дивизия 1-й армии к 10 апреля отошла на рубеж в 40 километрах южнее Стер- литамака и прикрыла с севера направление на Оренбург. Действовавшая на правом фланге 1-й армии 24-я стрелковая дивизия 6 апреля оставила Орск и отступила в район Бугульчана и южнее. В последующие дни она сосредоточилась в районе Михайловского (Шарлык), а 20-я дивизия отошла за реку Салмыш.

В начале апреля Оренбургская белоказачья) армия Дутова подошла к линии Орск - Актюбинск и 11 апреля захватила Актюбинск, перерезав железную дорогу Оренбург - Ташкент. Советские войска Туркестана, находившиеся у Актюбинска, были вынуждены отойти в район станций Челкар - Аральское Море. Туркестан снова оказался отрезанным от Советской России. С приближением белых в районе Оренбурга начались мятежи в казачьих станицах, расположенных по реке Урал.

Б середине апреля наступление белых достигло высшего напряжения. Их армии находились в 85 километрах от Казани, немногим более 100 километров от Симбирска, в 85 километрах от Самары, захватив свыше 300 тысяч квадратных километров территории с населением более пяти миллионов человек. В руках врага оказались города: Оса, Оханск, Воткинск, Бирск, Уфа, Мензе- линск, Стерлитамак, Белебей, Бугульма и множество других населенных пунктов. Центр Восточного фронта был прорван. Между 5-й и 2-й армиями создался огромный разрыв - более 150 километров, - где действовали крупные силы противника. Дальнейшее продвижение белых к Волге в районе Самары ставило под угрозу охвата все правое крыло Восточного фронта, а отход советских армий за Волгу неминуемо привел бы к соединению Колчака с Деникиным и поставил бы под удар центральные районы Советской страны.

Положение Советской республики осложнялось еще и тем, что одновременно с наступлением войск Колчака на востоке начались наступательные действия контрреволюционных сил на других фронтах.

РАЗГРОМ ТРЁХ ПОХОДОВ АНТАНТЫ

ПЕРВЫЙ ПОХОД АНТАНТЫ. РАЗГРОМ КОЛЧАКА

Разгромив Германию и её союзников, Антанта сосредоточила всё своё внимание на борьбе с Советской республикой. К весне 1919 г. на Восточном фронте было подготовлено наступление Колчака. Почти 300-тысячная армия Колчака была двинута через Урал на Москву. Тыл её «обеспечивали» английские, французские, американские, япон­ские, чехословацкие отряды. Свыше 100 тыс. солдат армий интер­вентов помогали Колчаку. На Петроград должны были наступать при активной поддержке английского флота совместно с белоэстонцами и белофиннами белые отряды под командой Юденича.

С юга должен был двигаться Деникин вместе с подчинёнными ему Донской и Кубанской казачьими армиями. С севера наступле­ние готовил генерал Миллер. На Украине агенты белогвардейцев и Антанты подготовляли контрреволюционные мятежи бандитского атамана Григорьева. В Средней Азии должны были выступить английские оккупанты и басмачи. Таков был обширный план пер­вого похода Антанты.

«Поход этот был комбинированный, ибо он предполагал совместное нападение Колчака, Деникина, Польши, Юденича и смешанных англо-русских отрядов в Туркестане и в Архангельске, причём центр тяжести похода лежал в районе Кол­чака» (Сталин, Соч., т. 4, стр. 320).

Серьёзное место в работах съезда занял вопрос об отношении к середняку. В результате победы Октябрьской революции деревня становилась всё более середняцкой. Середняки составляли среди крестьян большинство, причём в 1918 г. середняк ещё колебался между буржуазией и пролетариатом. Воспользовавшись этими колебаниями, белогвардейцы временно свергли советскую власть в Поволжье и в других районах. Но скоро среднее крестьянство на личном опыте убедилось, что победа белых ведёт за собой вос­становление власти помещиков. С осени 1918 г. в настроении сред­него крестьянства произошёл поворот в сторону советской власти. Вот почему в это время Ленин выставил лозунг:

«Уметь достигать соглашения с средним крестьянином - ни на минуту не отказы­ваясь от борьбы с кулаком и прочно опираясь только на бедноту...» (Ленин, Соч., т. 28, стр. 171).

В.И. Ленин, И.В. Сталин, М.И. Калинин среди делегатов съезда

По докладу Ленина съезд принял резолюцию с требованием строго отделять среднее крестьянство от кулачества и внима­тельно относиться к нуждам середняков. На съезде было при­нято решение проводить политику прочного союза с середняком и опоры на бедноту при сохранении в этом союзе руководящей роли пролетариата.

Часть военных делегатов составила на съезде так называе­мую «военную оппозицию». Она возглавлялась разгромленной группой бывших «левых коммунистов» и пыталась тащить пар­тию к партизанщине, к отказу от использования старых военных специалистов и т. п.

Съезд уделил большое внимание строительству Красной Армии. Ленин и Сталин дали решительный отпор «военной оппо­зиции».

«...Либо, - говорил товарищ Сталин,- создадим настоящую рабоче-крестьянскую, строго дисциплинированную регуляр­ную армию и защитим Республику, либо мы этого не сделаем и тогда дело будет загублено» (Сталин, Соч., т. 4, стр. 250).

18 марта 1919 г., в день открытия VIII съезда партии, проле­тарская Москва хоронила председателя ВЦИК Я. М. Свердлова.

В своей напряжённой работе по созданию Советского государ­ства Я. М. Свердлов не знал отдыха. Во время одной из поездок по стране он простудился, тяжело заболел и умер. Смерть Сверд­лова была тяжёлой потерей для партии и советской власти. 30 марта 1919 г. по предложению Ленина на пост председа­теля ВЦИК был избран М. И. Калинин.

«Найти настоящего заместителя тов. Якову Михайловичу Свердлову - задача чрезвычайно трудная...- говорил Ленин.- ...если мы найдем товарища, который соединит в себе жизненный опыт и знакомство с жизнью среднего крестьянства, мы эту задачу разрешить сможем, и я думаю, что кандидатура, о кото­рой вы прочли сегодня в газете, удовлетворяет всем этим усло­виям. Это - кандидатура тов. Калинина» (Ленин, Соч., т. 29, стр. 209-210).

Весной 1919 г. большая часть военных сил иностранных интервентов вынуждена была уйти из Советской страны; но они оставили русским белогвардейцам свои пушки, танки, аэропланы. Империалисты Антанты не отказыва­лись от интервенции, они только поручили её выполнение своим ставленникам - русским белогвардейцам. Первым из них был адмирал Колчак. Империалисты Англии, Франции и Америки щедро снабжали его оружием, обмундированием, продоволь­ствием, деньгами, посылали ему инструкторов и технических советников. Видные генералы Антанты с большим количеством со­трудников были направлены в Сибирь. Полную зависимость Кол­чака от его иностранных хозяев народ в то время отмечал даже в своих песнях-частушках:

Мундир английский,
Погон французский,
Табак японский,
Правитель Омский.

Колчак выставил лозунг «За единую неделимую Россию» и жестоко душил национальное движение. Он не признавал нацио­нальной автономии ни одного народа на занятой им территории.

Белогвардейский бронепоезд «Единая Россия» на царицынском направлении. Июнь 1919

До Царицина бронепоезд так и не доехал: был протаранен махновским паровозом и полностью выведен из строя. Красные позже даже не стали его восстанавливать.

Наступление Колчака и его разгром

Авилов М. И. Разоружение частей Колчаковской армии .

В начале 1919 г. Колчак перешёл в наступление по всему Восточному фронту. В северном направлении (Пермь - Вятка) продолжала действовать Сибир­ская армия Колчака против III Красной Армии. Но благодаря решительным действиям товарищей Сталина и Дзержинского дальше Глазова колчаковская Сибирская армия продвинуться уже не смогла. Колчаковская Западная армия в марте и первой половине апреля 1919 г. овладела Уфой, Бугульмой и Бугурусланом. Создалась прямая угроза Симбирску и Самаре. Средняя группа войск Колчака, связывавшая Сибирскую и Западную армии, угрожала Казани. Наконец, к югу от Уфы и далее на Туркестан действовали белоказачьи армии Дутова и Толстова, угрожавшие Оренбургу и Уральску. Наступление Колчака при­нимало угрожающие размеры и создавало опасность объедине­ния восточной и южной контрреволюции. Колчак предполагал соединиться в районе Саратова с Деникиным, чтобы оттуда еди­ным фронтом идти на Москву. Деникин в это время захватил часть Донбасса. Юденич начал наступление на Петроград.

Над страной нависла смертельная угроза. Надо было прини­мать быстрые и решительные меры для разгрома колчаковщины.

12 апреля в «Правде» были опубликованы «Тезисы ЦК РКП (б) в связи с положением Восточного фронта». В тезисах, написанных Лениным, подчёркивалось, что «Необходимо самое крайнее напряжение сил, чтобы разбить Колчака» (Ленин, Соч., т. 29, стр. 251).

Партия выдвинула лозунг: «Все на Восточный фронт!» . В ответ на призыв партии и Ленина Москва и Петроград послали на фронт пятую часть всех коммунистов и десятую часть членов профсоюзов. Комсомол послал на Восточный фронт несколько тысяч лучшей молодёжи. Запись добровольцев охватртла все го­рода. В тылу женщины заменяли мужчин, отправлявшихся на фронт.

М. В. Фрунзе

Задача разгрома Колчака была поручена М. В. Фрунзе, на­значенному командующим южной группой войск Восточного фронта, и В. В. Куйбышеву, назначенному членом Революционного военного совета южной группы войск Восточного фронта.

В боях гражданской войны старый большевик Михаил Ва­сильевич Фрунзе вырос в замечательного пролетарского полководца. Ещё в декабре 1918 г. он был направлен в ка­честве командующего IV ар­мией для усиления Восточного фронта. Опираясь на рабочих- текстилыциков, прибывших ему на помощь, Фрунзе быстро вос­становил революционный поря­док в армии и развернул успеш­ное наступление против белока­заков, а затем и против Кол­чака. Вместе С Фрунзе на пере­довых позициях против Дутова, белоказаков и Колчака в самых опасных местах находился иВ. В. Куйбышев. Фрунзе и Куйбышев вырастили многих замечательных пролетарских командиров и военных полити­ческих работников. Одним из таких героев-командиров был легендарный В. И. Чапаев.

Василий Иванович Чапаев

Василий Иванович Чапаев родился в Чувашии. В детстве он плотничал с отцом и дедом в по­волжских деревнях, в юности прошёл суровую муштру царской армии, лучшие годы жизни отдал фронтам империалистической войны. В этих тяжёлых скитаниях загорелась в его сердце нена­висть к угнетателям и эксплуататорам. Вернувшись после Фев­ральской революции в Поволжье, Чапаев вступил в партию боль­шевиков и с первых дней Октябрьской революции стал на путь борьбы за власть Советов.

Сформированная Фрунзе южная группа в конце апреля 1919 г. начала общее наступление. В начале мая 25-я дивизия Чапаева успешно провела бои у Бузулука и Бугуруслана. 13 мая Красная Армия овладела Бугульмой. Белые стали отходить к Уфе. В этот решающий момент Троцкий предательски предложил задержать наступление Красной Армии на Уфу, снять часть войск с Восточ­ного фронта и перебросить на Южный. Осуществление этого плана оставило бы в руках Колчака Урал с его заводами и далобы ему возможность оправиться от поражения. Фрунзе решитель­но возражал против приказа Троцкого. Ленин поддержал Фрунзе, требуя освобождения Урала до наступления зимы.

Под руководством Фрунзе Красная Армия форсировала реку Белую и повела бои за Уфу.

Чапаевская дивизия отбила контратаки отборного колчаков­ского корпуса Каппеля. В результате яростных боёв Уфа была занята красными войсками. Армия Колчака быстро откатилась на восток. Преследуя колчаковцев, Красная Армия вступила в предгорья Урала. 13 июля был занят Златоуст, открывавший путь в Сибирь, 14 июля - Екатеринбург (Свердловск).

В это время в тылу Колчака развернулась ожесточённая борьба партизанских отрядов, состоявших из рабочих и крестьян Приуралья и Сибири. Одновременно Красная Армия начала наступательные действия и против союзников Колчака - белока­заков.

25-я дивизия Чапаева была переброшена на Уральский фронт.

С боями Чапаев двигался на помощь Уральску, который герои­чески выдерживал двухмесячную осаду. Освободив Уральск, Чапаев погнал белоказаков к Каспийскому морю. 5 сентября 1919 г. в станице Лбищенской чапаевский штаб был окружён прорвавшимися в тыл казаками. Отстреливаясь от окружавших его врагов, Чапаев бросился в реку Урал, уже в воде был ранен и утонул. Образ Чапаева навсегда останется в памяти советского народа.

П. Васильев. Чапаев в бою[

Красная Армия нанесла Колчаку сокрушительный удар, но он ещё сохранил часть своих сил и пытался оказывать сопротив­ление. В августе Ленин в своём «Письме к рабочим и крестьянам по поводу победы над Колчаком» предупреждал:

«Враг далеко еще не уничтожен. Он даже не сломлен окончательно.

Надо напрячь все силы, чтобы изгнать Колчака и японцев с другими иноземными разбойниками из Сибири...» (Ленин, Соч., г. 29, стр. 511).

В это время на помощь Колчаку выступили Деникин на юге и Юденич на западе.

Киров организовал Военно-Революционный комитет и навёл в городе революционный порядок. Ревком издал приказ: «Банди­тов и мародёров расстреливать на месте». Саботажникам было объявлено:

«Кто не желает работать, тот не должен есть. Всё продовольствие - только работающим на Советскую Россию» .

На помощь Колчаку вес­ной 1919 г. империалисты Антанты организовали наступление на Петроград генерала Юденича при поддержке белофиннов, белоэстонцев и английского флота. Силы Красной Армии под Петро­градом были ослаблены переброской лучших частей на другие фронты. Английский разведчик организовал в Петрограде круп­ный военный заговор; Находившиеся у него на службе русские военные специалисты захватили в свои руки форты «Красная Горка» и «Серая Лошадь». Изменники начали обстрел Крон­штадта.

ВТОРОЙ ПОХОД АНТАНТЫ. РАЗГРОМ ДЕНИКИНА

Авилов. Приезд И.В. Сталина в 1-ю Конную армию

Наступление Деникина

Разгром Колчака не обескуражил руководителей Антанты. К осени 1919 г. они готовили против Советской России «поход 14 государств». Помимо держав Антанты, в поход должны были включиться Польша, Финляндия, Литва, Латвия, Эстония, закавказские буржуазные правительства и белогвардейские силы на территории России и Украины. Но правительства окраинных буржуазных государств не верили царским генералам, мечтавшим о восстановлении «единой неделимой России».

Противоречия в лагере контрреволюции, а главное, отпор Красной Армии сорвали этот поход. В этот период Антанта всё своё внимание сосредоточила на помощи генералу Деникину. На него была сделана основная ставка в борьбе с Советской Россией.

Так был подготовлен второй поход Антанты.

«Второй поход Антанты, - писал товарищ Сталин,- был предпринят осенью 1919 года. Поход этот был также комбиниро­ванный, ибо он предполагал совместное нападение Деникина, Польши, Юденича (Колчак был сброшен со счёта). Центр тяжести похода лежит на этот раз на юге, в районе Деникина» (Сталин, Соч., т. 4, стр. 320-321).

В районах, занятых Деникиным, происходила кровавая рас­права над рабочими и крестьянами: Пролетарский Донбасс был залит кровью рабочих. Добрармия (Добровольческая армия) по­лучила от населения кличку «Грабьармия». Деникин на занятой им территории, как и Колчак в Сибири, вернул земли помещикам, восстановил власть помещиков и капиталистов и старые монархи­ческие порядки. На Украине был запрещён украинский язык. Се­ления горцев на Северном Кавказе сносились с лица земли. Даге­стан был объявлен частью «единой неделимой России». Во всех захваченных районах «Добровольческая армия» держалась лишь с помощью беспощадного террора.

9 июля 1919 г. Ленин обратился к ра­бочим и крестьянам с призывом: «Все на борьбу с Деникиным».

«Советская республика...- писал Ленин,-...должна быть единым военным лагерем не на словах, а на деле.

Всю работу Есех учреждений приспособить к войне и пере­строить по-военному!»

Под руководством большевистской партии и Советского пра­вительства Советская страна напрягла все силы для разгрома Деникина.

«...необходимо теперь же, не теряя времени,- писал товарищ Сталин Ленину 15 октября 1919 г.,- изменить уже отменённый практикой старый план, заменив его планом основного удара из района Воронежа через Харьков - Донецкий бассейн на Рос­тов. Во-первых, здесь мы будем иметь среду не враждебную, на­оборот- симпатизирующую нам, что облегчит наше продвиже­ние. Во-вторых, мы получаем важнейшую железнодорожную сеть (донецкую) и основную артерию, питающую армию Деникина,- линию Воронеж - Ростов... В-третьих, этим продвижением мы рассекаем армию Деникина на две части, из коих: добровольче­скую оставляем на съедение Махно, а казачьи армии ставим под угрозу захода им в тыл. В-четвёртых, мы получаем возможность поссорить казаков с Деникиным, который (Деникин) в случае нашего успешного продвижения постарается передвинуть ка­зачьи части на запад, на что большинство казаков не пойдёт...

В-пятых, мы получаем уголь, а Деникин остаётся без угля» (Стал и н, Соч., т. 4, стр. 276-277).

«Славные товарищи! я умираю честно, как честно прожила свою маленькую жизнь. Только теперь я дей­ствительно чувствую себя сознательной революционеркой и пар­тийной работницей. Как вела я себя при аресте, при пригово­ре,- вам расскажут мои товарищи. Мне говорят, что я была молодцом. Мы все - приговорённые - держим себя прилично, бодро... Скоро-скоро вздохнёт вся Украина, и начнётся живая созидательная работа. Жаль, что не смогу принять участие в ней».

«Победить Деникина, уничтожить его, сделать невозможным повторение подобного нашествия - таков коренной интерес и великорусских и украинских рабочих и крестьян. Борьба долгая и трудная, ибо капиталисты всего мира помогают Деникину и будут помогать разного рода Деникиным» (Ленин, Соч., т. 30, стр. 272).

В момент наибольших успехов Деникина Юденич организовал новое наступление на Петроград.

Англичане снабдили наступавших белогвардейцев танками. Вся западноевропейская печать уверенно писала о скором взятии Петрограда. Ленин направил рабочим Петрограда приказ не сдавать столицы. Петроградские коммунисты и комсомольцы были мобилизованы для защиты города. На фронт шли жен­щины и старики. Целыми семьями рабочие выходили на рытьё окопов. Предприятия работали на оборону днём и ночью. Рабо­чие помогали раскрывать измену и шпионаж. Они обыскали весь город и изъяли оружие у буржуазии.

Пролетарский Петроград превратился в крепость. В окнах домов были установлены пуле­мёты. Хотя рабочим выдавали по полфунта хлеба и по одной селёдке в день, дух красного Питера был непоколебим.

26 октября советские войска овладели Красным Селом, 14 но­ября заняли Ямбург и захватили большую часть арм"ии Юде­нича в плен. Солдаты Юденича убивали своих офицеров и пере­ходили на сторону Красной Армии. Крестьяне били отступавших белогвардейцев с тыла.

Так перестала существовать армия Юденича.

Разгром Деникина и Юденича ускорил полную ликвидацию Колчака. Осенью 1919 г. Красная Армия быстро остановила попытку Колчака продвинуться в районе Тобольска. В жестокие сибирские морозы Красная Армия гнала издыхающую колчаков­скую армию через сибирские степи и тайгу на восток. Мощными союзниками Красной Армии были красные партизаны Урала и Сибири. Большевики возглавляли борьбу за власть Советов в Сибири. 14 ноября 1919 г. Красная Армия заняла Омск - сто­лицу Колчака. В начале января 1920 г. был освобождён восстав­шими рабочими и партизанами город Иркутск, куда был достав­лен арестованный вскоре Колчак. 7 февраля Колчак был рас­стрелян. В Сибири установилась советская власть.

Часть 3. РАЗГРОМ АРМИИ КОЛЧАКА…
После фатальных поражений Сибирских армий Колчака, под Челябинском и на Тоболе, волна отступающих войск, группируясь в отдельные колонны, устремилась в направлении Сибирской магистрали на восток, с целью уйти в Забайкалье, под защиту войск атамана Семенова и оккупационных японских войск. Так тогда начался знаменитый Великий Ледяной Сибирский поход.
В марте 1919 года с боевой колонной полковника Казагранди, корпуса генерала Вербицкого, под натиском красных под командованием командарма Блюхера, 15 Воткинская дивизия отступала дальше, на восток….
С обозами белых уходили и члены семей офицеров и нижних чинов. Многие, боясь расправы красных, эвакуировали семьи заранее.
Так, у некоторых ижевцев и воткинцев, и также выходцев из прикамских сел и городов, которые все были в 15 Воткинской дивизии, семьи были заранее эвакуированы в Иркутск. Но красные войска наступали. И когда в Иркутске власть начали захватывать красные, семьи стали переправляться в Забайкалье, и уже там ждали прихода белой армии.
Тяжелая драма произошла в Воткинском конном дивизионе. Со дня своего формирования 25 мая 1919 года в командование 2-м эскадроном дивизиона вступил
прибывший из Иркутского военного училища хорунжий Аристарх Пуцилло. Все походы и бои он провел, командуя своим эскадроном. Его любили и подчиненные и сослуживцы, его очень ценил командир дивизиона ротмистр Дробинин. За свою отвагу Пуцилло получил два производства в следующие чины и дослужился до штабс-ротмистра. На станцию Иннокентиевскую он прибыл тяжело больным тифом. В Иркутске у него оставалась семья. Его отец – офицер царской армии – был в отставке. Известие, что белая армия не будет освобождать город Иркутск, сильно взволновало ротмистра. Будучи в полубредовом состоянии он, незаметно для присутствующих вынул револьвер и застрелился. Через пять дней, когда воткинцы были уже в Мысовке, в штаб дивизиона пришла сестра Пуцилло и спросила, где можно найти своего брата. Оказалось, что его семья успела заранее выехать из Иркутска. Не трудно представить отчаяние и горе семьи, узнавшей о его преждевременной и напрасной смерти.
Правительство и ставка Колчака вынуждены были покинуть Омск, который 14 ноября 1919 года без боя был сдан Красной армии. Теперь ставка вынуждена руководить войсками, находясь в вагоне поезда, хотя и тешила себя надеждой, что вскоре восстановит свою «стационарную» деятельность, добравшись до Иркутска. Но это была лишь мечта. При таком массовом и быстром отступлении, в непрерывно меняющейся боевой ситуации, о реальном и квалифицированном руководстве боевыми действиями из единого центра, не могло и быть речи. При этом следует напомнить, что за поездом Колчака следовал эшелон с «Золотым запасом России. Это придавало особую специфику и важность начавшемуся железнодорожному марафону. Благодаря воле генерала Каппеля, остатки Сибирских армий в октябре 1919 года удалось объединить в Московскую группу войск, которая достигла Забайкалья в начале марта 1920 года заплатив за это жизнями адмирала Колчака и самого генерала Каппеля.
Когда еще будучи в Омске генерал Каппель увидев эшелон «Золотого запаса», именно тот, который он еще в конце 1918 года приказал вывезти из Казани произнес по истине пророческие слова, - Золото Рейна не принесло счастья нибелунгам Германии, не принесет счастья и русским богатырям. Начиная с Новониколаевска, чехи стали подолгу задерживать «литерные» поезда Колчака и эшелон с золотом, ломая голову, как-бы подороже продать этот столь желанный для большевиков «товар»
Колчак мог надеяться только на свой конвой, хотя и понимал, что этих сил недостаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности, и чтобы был в безопасности «Золотой эшелон». Адмирал стал фактически узником и одновременно заложником в заигрывании союзников, коими были чехи, с большевиками. Колчаку на всех станциях, даже младшие офицеры давали понять, кто здесь хозяин.
Выяснение отношений между союзниками достигло кульминации в декабре 1919 года, когда в Красноярске чехи задержали поезд Верховного и, применив силу, отцепили паровоз, мотивируя это необходимостью подсоединить его к эшелону с убегавшими во Владивосток солдатами Чехословацкого корпуса, в также ссылаясь на очередь отправки санитарных поездов с ранеными.
Не выдержав, генерал Каппель «взорвался» требуя от генерала Сыровы немедленно прицепить паровоз обратно к поезду адмирала и принесения соответствующих извинений. В противном случае генерал Каппель пригрозил применить силу против чешских войск. Сыровы проигнорировал этот вызов. Так вело себя командование союзников в отношении представителей военных властей Сибири, подавая наглядные примеры своим подчиненным. На пути к Нижнеудинску (Улан-Удэ), адмиралу доложили, что на ст. Черемхово, в 130 километрах северо-западнее Иркутска, в результате восстания, власть перешла к большевикам. В Нижнеудинске чехи задержали эшелон адмирала. От коменданта города майора Гассека стало известно, что представители всех военных миссий стран Антанты в Сибири и на Дальнем Востоке, решили поезда адмирала и эшелон с «Золотым запасом» берутся под непосредственную охрану союзных держав. По прошествии двух недель майор Гассек сообщил новое решение штаба союзников, - Колчаку предлагали безопасное передвижение только в одном вагоне. Остальные вагоны и эшелон с золотом должны оставаться в распоряжении союзных (чешских) войск.
Колчак отверг это решение. Собрав свой конвой он предложил всем уйти, а остаться только тем, кто категорически не желает его покинуть. К своему удивлению он увидел, что почти весь конвой покинул его и тут же перешел к большевикам, остались только несколько офицеров. Это факт окончательно подорвал веру Колчака в счастливое окончание своей карьеры и жизни в целом. По словам последнего начальника штаба Ставки генерала Занкевича, - голова адмирала стала абсолютно белой от поседевших всего лишь за несколько часов волос.
В этот же день Колчак известил штаб японского адмирала Като, что согласен ехать в Иркутск только в одном, предоставленном ему, вагоне.
К эшелону 1-го батальона чешского полка был прицеплен был прицеплен большой пульмановский вагон, где разместились 60 преданных ему офицеров личного конвоя. К этому же поезду прицепили вагон Омского правительства. Генерал Пепеляев с другими штабными офицерами присоединился к эшелону на станции Тайга.
Тем временем войска под командованием генерала Каппеля продолжали отступать пешком по таежным тропам, отражая периодически атаки преследующих их войск Красной армии и местных партизан.
4 января 1020 года охрана Колчака была заменена исключительно чешскими солдатами. Выходить из вагона офицерам конвоя, как и самому адмиралу, запрещалось. «Золотой эшелон» союзники тащили за собой. Над вагоном Колчака был поднят флаг Андреевский флаг и флаги союзных государств.
В этот же день, 4 января 1020 года адмирал Колчак подписал свое «отречение», передав власть Верховного Правителя России генералу Деникину, а управление в Забайкалье и на Дальнем Востоке, атаману Семенову.
Проехав 120 километров от Нижнеудинска, эшелон с чехословацкими войсками миновал городок Тулун, который уже контролировался партизанами. А 11 января 1920 года, в районе станции Зима, партизаны блокировали железную дорогу.
Комендант эшелона чешский майор Кадница приказал установить на крышах вагонов поезда пулеметы и категорически запретил всем русским выходить из вагонов.
Партизаны отцепили паровоз, требуя передачи им адмирала Колчака и «Золотого запаса». Переговоры длились довольно долго, в результате которых, было достигнуто соглашение, что в охрану вагона Колчака, партизаны ввели своих бойцов. Паровоз прицепили и разрешили продолжать следование на Черемхово-Иркутск.
Но до Иркутска Колчака ждало еще одно испытание. Станция Иннокентиевская была блокирована большой массой партизан, которые требовали выдачи им адмирала и «Золотого запаса». После длительных переговоров, стороны согласились на компромисс, - охрана поезда была усилена крупным подразделением партизан.
После присоединения нового отряда охранников, эшелоны двинулись дальше, к Иркутску, куда прибыли 15 января 1920 года. Через несколько часов на один из тупиков прибыл поезд с «Золотым запасом» (1878 мешков и 5143 ящика с золотом в 29 вагонах, и 7 вагонов с платиной и серебром).
Выскочившая из вагонов охрана (чехи совместно с партизанами) собрались у дверей вагона Колчака. На перроне стояла группа иркутских коммунистов, окруженных вооруженными рабочими. Вокруг вокзала собралось достаточно много чешских, японских и польских войск, присутствовали и вооруженные рабочие дружины. Ни дипломаты, сосредоточенные в Иркутске, ни даже генерал Сыровы, которому была поручена безопасность и охрана Колчака, - никто не встречал прибывшего адмирала.
Вечером, почти сразу же по приходу поезда, по приказу генерала Сыровы, солдаты чешской роты, сопровождаемые 20 дружинниками и 10 партизанами, отправили Колчака, кутавшегося в меховую шубу через Ангару, на противоположный берег. Цепочка этой процессии по узкой ледяной тропинке проводила адмирала Колчака и генерала Пепеляева в одиночные камеры губернской тюрьмы.
7 февраля 1920 года, адмирал А.В. Колчак, и генерал В.Н.Пепеляев, по приговору революционного суда были расстреляны на покрытой льдом Ангаре, а их тела были сброшены под лед…

А в это время, принявший на себя командование белыми войсками, генерал Войцеховский дал команду идти на Иркутск. Путь был выбран со станции Иннокентиевская вдоль железной дороги, переход через реку Иркут и, не доходя до Глазкоского предместья, на юго-запад к селу Смоленское. Отсюда, по ряду мелких поселков и дачных мест, движение в обход большой лесистой возвышенности, расположенной к югу от Глазкова. Затем снова поворот к востоку и выход к реке Ангаре. Дальше можно было двигаться к селу Диственичному, у истока Ангары из Байкала, затем по реке, или выйти на правый берег, где шел тракт. Об этом своем решении генерал Войцеховский и предупредил командование чехословацкого корпуса, чтобы избежать недоразумений с их стороны. Чехи высказали удовлетворение решением не брать город и обещали не чинить никаких препятствий.
Впереди шла 3-я армия с Ижевской дивизией во главе. За ней Уфимская группа 2-й армии и в конце, группа генерала Вержбицкого. В авангарде Ижевской дивизии шел Конный полк. Ночь была темная и морозная. Пройдя Смоленское, продолжили движение через поселки Медведево, Марково, Кузьмиха, Грудино, и к утру, около поселка Михалево, достигли Ангары. После спуска на лед, пошли по реке…
В истории гражданской войны на востоке России особое место занимает тысячеверстный поход белой армии в тридцати - пятидесятиградусный мороз по глубоким снегам, через страшную сибирскую тайгу, с боями в спасительную Читу.
А 26 января 1920 года, на разъезде Утай, около станции Тулун близ города Нижнеудинска, генерал-лейтенант Каппель умер от двухстороннего воспаления легких.
Последними словами генерала были: «Пусть войска знают, что я им предан был, что я любил их, и своею смертью среди них доказал это».
30 января 1920 года. В районе станции Зима завязались упорные бои. Перешедший на сторону красных отряд капитана Нестерова и 1-я Балаганская партизанская дивизия оказали белым войскам упорное сопротивление. В решающий момент генерал Войцеховский ввел в бой 26 стрелковый полк имени адмирала Колчака. Разгром красных был полный, капитан Нестеров был взят в плен. На следующий день, 31 января, части 5-й красной армии вошли в Тайшет, продвигаясь вдоль Транссиба. 1 февраля 1920 года войска генерала Войцеховского заняли Черемхово и стали готовиться к штурму Иркутска. Разбив под Усолье – Сибирским группу прикрытия, каппелевцы подошли вплотную к Иркутску, на подступах к которому 5-6 февраля завязались жестокие бои. Особенно тяжелые бои проходили под деревнями Суховской и Олонками. В своем ультиматуме, отправленном красным, Войцеховский, который вступил в командование белой армией после смерти генерала Каппеля, потребовал отвести их войска к северу, выдать Колчака и золотой запас. Обеспечить белые армии продовольствием, фуражом и теплой одеждой на 50 тысяч человек.
Боясь, что Колчак будет освобожден белыми, 6 февраля военно-революционный комитет принял постановление № 27 о расстреле Верховного Правителя России. 7 февраля в 5 часов утра приговор был приведен в исполнение. После ожесточенных и кровопролитных боев, узнав о расстреле Колчака, Войцеховский прекратил штурм Иркутска и, разделив армию на две группы, начал обходить город. Одна группа двинулась на север, обогнув Байкал, вошла в Забайкалье, а другая, перейдя линию железной дороги между Глазковым и станцией Иннокентиевской, обогнув Иркутск с юга, направилась в сторону Читы.
10 февраля ст. Иннокентиевская была занята красными. В ночь с 1-го на 2-е марта Иркутск покинули последние чешские эшелоны, а 7 марта в город вступили части красной армии.
В начале марта 1920 года каппелевцы, сумевшие уйти за Байкал, дошли до Читы и объявили о своем подчинении атаману Семенову, назначенному Колчаком главнокомандующим в Восточной Сибири. Они воевали с красными до конца 1920 года в составе 3-го корпуса под командованием генерал-лейтенанта Молчанова. Осенью 1920 года прах Владимира Каппеля был перевезен из Забайкалья в Харбин, а каппелевцы еще два года продолжали борьбу с большевиками на Дальнем Востоке. В составе 3-го корпуса была и 15 Воткинская дивизия…

В апреле 1920 года на окраине села Владимиро-Александровское, был собран весь офицерский состав дивизии, вернее того, что от нее осталось после непрерывных и жестоких боев с советскими войсками. Обсуждался вопрос оставления Приморья и ухода в Китай. Два генерала, несколько полковников, и другой офицерский состав, находились в общей аудитории, разместившись на лавках, табуретах, и стульях, рядом с домом. В котором размещался штаб дивизии.
За вынесенным из избы столом находился начальник дивизии генерал Молчанов. За стулом, на котором сидел генерал, было закреплено знамя 1 Воткинского полка, которое и было символом дивизии. Зеленый ее цвет символизировал цвет Родины, ее надежд, ее полей и лесов, красный – принадлежность к рабочему классу и солидарность с рабочими.
Генерал Молчанов начал без предисловий, - Все мы с вами помним, когда были в Омске, в нашу дивизию приехала комиссия омского правительства. Тогда присутствовал, ныне покойный Владимир Оскарович Каппель. Я видел, как его раздражали эти высокие штатские чины. Они тогда приехали, чтобы посмотреть и познакомиться с восставшими против большевиков ижевцевцами и воткинцами. А когда эта комиссия увидела, что в дивизии вместо младших офицеров были начальниками старшие рабочие, к которым рядовые бойцы обращались со словом «товарищ», члены комиссии, сразу заявили, - это не наши солдаты, из них толка не будет! А ведь этих уральских рабочих в дивизии было около 40 тысяч человек стойких бойцов. Это была сила, да и какой козырь против большевиков.
Далее, господа офицеры, теперь обращаюсь лично к вам. Все вы посвятили свою жизнь служению Родине, и хотел бы продолжить словами покойного генерала Каппеля, который говорил мне об этом лично. Да, теперь гражданская война. Кто ее не понимает, того учить некогда. Нужно дать возможность работать в деле освобождения Родины не тем, кто, по каким-то привилегиям или за выслугу лет, имеет право занимать тот или другой пост, а тем, кто может, понимает и знает, что нужно делать. Большинство из нас, будучи незнакомы с политической жизнью государства, попали впросак. И многим трудно в этом разобраться. Революция – это мощный, неудержимый поток, и пытаться остановить его – сплошное безумие. Нужно дать этому потоку желаемое направление и пустить его по желаемому руслу. Но мы не хотели и даже не желали этого понять… Мы имеем дело с тяжелобольной Россией. И вместо того, чтобы ее лечить, мы заботимся о цвете ее наряда. Этому пример, господа, знакомства Омского правительства с солдатами нашей 15 Воткинской дивизией. Теперь учить, что можно и как нужно того, кто не понимает главного, - поздно.
А ведь мы с вами знаем, что восстали они, когда Каппелем была взята Казань, и впоследствии, под нашим с вами командованием, прошли через всю Сибирь и бились с большевиками в Приморье. Один против десятерых, раздетые и почти безоружные против хорошо вооруженных и тепло одетых красноармейцев…
Я не буду вас призывать воевать дальше. Я просто скажу. Кто желает, тот может остаться со мной и продолжать борьбу с большевиками. Кто не желает, может уходить в Китай. И прошу объявить об этом всем нижним чинам. Они сделали все что могли. Особенно касается тех, у кого в обозе семьи. Пожалуйста, я выделяю вам продовольствие,
обоз, фураж. Оружие и боеприпасы у вас есть. На границе все лишние боеприпасы оставите сопровождающим вас офицерам, оставите только личное оружие…
Штабс - капитан Склюев, обратился к стоявшему вдали насупленному офицеру. – У вас тяжело больная жена. Я даю вам приказ возглавить обоз с беженцами и завтра, рано утром отправляться в сторону границы.
-Все, господа офицеры, совещание закончено. Завтра, после отправки беженцев, снова в бой. Командиров полков прошу остаться. Остальные все свободны…

15 Воткинская стрелковая дивизия под командованием генерала Молчанова продолжала биться с большевиками в Приморье до конца 1922 года…
Прорвавшись с остатками 15 Воткинской дивизии к атаману Семенову, генерал Молчанов принял командование 3-м стрелковым корпусом, в который влились остатки его дивизии – Ижевско-Воткинской полк. Не выходя из тяжелых боев с красными, после знаменитых Волочаевских боев в феврале 1922 года, ему пришлось отступить за Иман. При реорганизации армии в Земскую Рать генерала Дитерихса, Молчанов возглавил прежний 3-й корпус, переименованный в Поволжскую группу. В боях под Спасском, земцы потерпели окончательное поражение и отступили в Китай… На этом, история прикамских частей закончилась.

Автор попытался найти участников Ижевско - Воткинских восстаний, тех, которые могли после себя могли оставить свои воспоминания. И ему повезло, он нашел бывшего командира Прикамского стрелкового полка 15 Воткинской стрелковой дивизии полковника А.Г.Ефимова, который перед своей смертью, (1972 год, похоронен в Сан – Франциско) об этих кровавых событиях написал книгу, которая чтьаьелям представлена ниже:

Итак, кто они те, немногие участники того, далекого восстания в Прикамье, о которых автору удалось узнать совсем немного…

Ефимов Авенир Геннадьевич, р. 19 октября 1888 г. Симбирский кадетский корпус (1907), Николаевское инженерное училище (1910). В белых войсках Восточного фронта со взятия Казани. Участник Ижевско-Воткинского восстания. В сентябре-октябре 1918 г. командир Ижевского стрелкового полка. По окончании курсов военного времени академии Генштаба - в штабе 2-го Уфимского корпуса, с 24 февраля 1919 г. начальник штаба Ижевской бригады, капитан, затем Ижевской дивизии, с 11 декабря 1919 г. командир Ижевского конного полка, с 12 марта 1920 г. командир Ижевского полка, с 25 августа 1921 г. командир Ижевско-Воткинской бригады и. колонны в Хабаровском походе, в сентябре 1922 г. командир Прикамского стрелкового полка. Полковник. В эмиграции в 1923 г. в Гирине и Шанхае, затем в 1932 г. в США. Член Общества Ветеранов, редактор “Вестника Общества Ветеранов Великой Войны в Сан-Франциско”, к 1967 г. сотрудник журнала “Военная Быль”. Умер 25 апреля 1972 г. в Сан-Франциско (США).
Солдатов. Капитан. В белых войсках Восточного фронта. Председатель Союза фронтовиков в Ижевске, один из руководителей Ижевско-Воткинского восстания, член обороны, затем в декабре 1921 г. В Ижевском полку. Впоследствии полковник. В эмиграции в Шанхае, с 1927 г. В Шанхайском Русском полку. Умер после 1943 г.
Унтер-офицер Осколков (в дальнейшем – подпрапорщик) прошел с ижевскими формированиями всю войну и в составе Ижевского полка был убит 4 января 1922 года под Ольгохтой во время Хабаровского похода Дальневосточной армии.
Юрьев Георгий Николаевич. Из дворян Киевской Губернии. Михайловское артиллерийское училище. Штабс-капитан 5 –й артиллерийской бригады. В белых войсках восточного фронта. Один из руководителей Воткинского восстания. В августе 1918 года командир Ижевско - Воткинского отряда, затем командующий Сводной Воткинской дивизией, со 2 сентября начальник штаба частей Народной армии Воткинского района, с 20 октября 1918 года командующий Прикамской армией, с 3 до 11 января 1919 г. И с марта до октября 1919 года, начальник 15-й Воткинской стрелковой дивизии, затем помощник начальника дивизии морских стрелков. Орден Святого Георгия 4-й ст. Полковник (с января 1919 г.) Погиб осенью в районе ст. Кемчуг.
Болонкин Андрей Лаврентьевич, р. 30 сентября 1893 г. В Вятской губернии. Из рабочих Воткинского завода. Поручик. Участник Воткинского восстания. В августе 1918 г. Командир батальона, начальник Мишкинского боевого участка, в конце сентября назначен командовать Шарканским фронтом Воткинской Народно-революционной армии. С сентября 1918 года штабс-капитан. С 1 января 1919 года командир 4-го Воткинского полка, командир батальона Воткинской дивизии. Тяжело ранен, остался за линией фронта. Через год присоединился к своей части в Забайкалье. В январе 1922 года помощник командира Воткинского полка. Подполковник В эмиграции с 1922 г. В Китае.(С 1923 г. В Гирине, с 1923 г. В Австралии (Брисбен, с 1929 г. Сидней). Участник монархического движения. Умер 9 октября 1970 г. в Сиднее.
Корнет, князь Ухтомский Ю.П. В белых войсках Восточного фронта. С 17 сентября 1918 года начальник штаба войск Народной армии Сарапульского района.
Альбокринов Николай Петрович. Подполковник. В белых войсках Восточного фронта с сентября 1918 года. (перешел от красных), начальник штаба Воткинской Народно-Революционной армии. В ноябре 1918 года в штабе Прикамской армии, с января по май 1919 г. Начальник 15 –й Воткинской стрелковой дивизии. Полковник.
....Дробинин Владимир Никанорович, родился в 1890 г. Из крестьян Вятской губернии. Реальное училище в Сарапуле(1913), Ораниенбаумская школа прапорщиков (1916). Поручик, командир батальона 75-го пехотного полка, Георгиевский кавалер. В белых войсках Восточного фронта. В августе 1918 г. Участник Воткинского восстания, начальник Кельчинского боевого участка, в начале сентября 1918 г. Командир 3 –го ботальона 1-го Воткинского полка, заводского 17-го августа стрелкового полка, ноябрь 1918 года, командир 2-го батальона Воткинского полка, адъютант штаба Воткинской дивизии. С января 1919 г. Врио командира 4-го Воткинского полка, штабс – капитан. С мая 1919 г. Командир Воткинского конного дивизиона. С января 1920 года ротмистр, подполковник. Участник Сибирского Ледяного похода. С сентября 1922 года командир Прикамского конного дивизиона. В эмиграции в Китае, полковник. Умер 7 марта 1950 года в русском лагере беженцев на о. Тубабао (Филиппины).
Бускин Иван. Поручик. В белых войсках Восточного фронта. В ноябре 1918 года командир 2-го батальона 4-го Воткинского полка. Октябрь 1920 г. Командир 3-й роты Воткинского полка. Штабс-капитан. Участник Сибирского Ледяного похода. Убит 4 января 1922 года под Ольгохтой.

Вот как показал события тех лет, непосредственный их участник А. Г. Ефимов…
ИЖЕВЦЫ И ВОТКИНЦЫ
В борьбе с большевиками на Восточном фронте большое участие приняли рабочие некоторых приуральских заводов. Дружно восставали они против гнета и издевательств власти, которая называла себя “рабоче-крестьянской”. Рабочие формирования отличались крепкой сплоченностью состава и выдающейся стойкостью в боях. Наибольшую известность заслужили ижевские и воткинские рабочие, восстание которых осенью 1918 года нанесло большевикам тяжелый удар и отвлекло у них значительные силы с других участков фронта. В дальнейшем восставшие рабочие влились в общий фонт борьбы.
В историю Гражданской войны ижевцы и воткинцы вписали своими подвигами много ярких и красивых страниц. Они обильно полили своею кровью длинный путь от родных заводов до берегов Тихого океана.
Те, которых судьба пощадила в боях, не покорились власти Советов, и ушли в изгнание. В чужих краях они бережно хранят память о днях, проведенных в борьбе за счастье родной страны, и чтят свято память своих погибших братьев.
Этот очерк дает краткую историю восстания и борьбы ижевцев и воткинцев с поработителями русского народа.
Ижевский завод
Основателем завода был мастер Дерябин, построивший в 1752 году небольшой железоделательный завод, из которого с годами вырос огромный оружейный завод. Мастеру Дерябину на берегу Заводского озера стоит памятник.
Завод расположен среди лесов на реке Иж в Сарапульском уезде Вятской губернии, в 40 верстах от реки Камы. В 1774 году завод был разрушен Пугачевым, но после усмирения бунта восстановлен.
В 1807 году на заводе начали выделываться ружья. С 1809 года он перешел в ведение военного ведомства. В некоторые годы выделка ружей сдавалась частным предпринимателям. Игольчатые ружья выделывал капитан Бильдерлинг, а “берданки” начал выделывать капитан Страндершельд.
С 1873 года на заводе начали изготовлять разные сорта стали для ружейных стволов и частей и для выделки инструментов. Завод обратился в двойной - оружейный и сталелитейный - и начал быстро расширяться. В 1884 году он перешел в ведение Главного артиллерийского управления.
Для обеспечения своей работы завод имел земельный надел в 130 тысяч десятин, из которых 120 000 десятин леса. Завод работал на древесном топливе.
Перед 1-й мировой войной завод выделывал для армии 150 000 винтовок в год и стволы для всех остальных ружейных заводов, а всего до полумиллиона стволов ежегодно. Кроме того, вырабатывалась сталь для ружейных частей, для артиллерийских щитов, пружинных накатников, лафетов, инструментальная сталь для артиллерийских заводов и т. д.
С 1904 года завод выделывал в год до 200 000 снарядов мелкого калибра.
Кроме казенных заводов, в Ижевске обосновалось несколько небольших частных заводов, выделывавших охотничьи ружья (Евдокимова, Петрова, Березина и др.).
Перед войной в Ижевске работало до 18 000 рабочих, составлявших вместе с семьями и нерабочим населением завода около 50 000 жителей.
Кроме того, крестьяне соседних деревень были тесно связаны с заводом, находя там подсобный заработок в сбыте своих продуктов и получая работу для завода, особенно по заготовке лесных материалов и дров, подвозя их на завод, и по перевозке готовых изделий на железную дорогу и на пристань Гальяны на реке Каме.
Заводские мастерские были на одной стороне реки Иж, поселения рабочих - на другой. Запруда на реке образовывала большое озеро, и дамба служила для сообщения между заводом и жилым районом. Водяная энергия озера приводила в движение электрические установки завода.
За более чем полуторавековое существование жизнь завода сложилась в устойчивых рамках большого государственного предприятия и текла спокойно и размеренно, как текут многоводные реки на великой русской равнине. Сменилось много поколений рабочих, и часто сыновья и внуки работали в тех же мастерских и на тех же станках и машинах, на которых работали их отцы и деды. Много искусных мастеров вырастил завод. Они вносили свои улучшения и усовершенствования в производство, и их именами гордились завод и рабочие.
Заводское население, обеспеченное постоянной работой, жило хорошо и в достатке. Большинство рабочих семей имело собственные дома и участки земли с садами, огородами и покосами. Кроме заводских школ для специалистов, в Ижевске было много начальных и средних школ для детей рабочих.
Было несколько церквей. Красивый, великолепной архитектуры Михайловский собор, построенный на средства, собранные самими рабочими, украшал жилую часть завода. В большие праздники в соборе и на улицах можно было видеть рабочих в кафтанах старинного покроя. Это были мастера, получившие кафтаны по Царскому указу в награду за отличную работу и разные заслуги. Они очень гордились Царским подарком, а сами со стороны остального населения пользовались большим почетом и уважением.
Молодежь любила сходиться вместе и гулять по улицам с песнями и гармошками. Случались и драки между группой парней с одной улицы или района с такой же группой соседней. Это было в порядке вещей, но приучало незаметно теснее держаться “своих” и не забывать о взаимной выручке.
Из поколения в поколение складывались характер и качества ижевских рабочих: трудолюбие, независимость взглядов, любовь к крепкому семейному и общественному укладу, привязанность к своему кормильцу-заводу, стойкость душевных качеств, горячее русское сердце, не склонное терпеть несправедливость и обиду, и готовность отдать все, не исключая своей жизни, за родную страну и правое дело.
Война и революция
Мировая война, вспыхнувшая в 1914 году, внесла много перемен в жизнь завода. Часть рабочих была призвана в ряды армии, и многие из них отдали свою жизнь за Родину.
Вместо ушедших на фронт на все возраставшее производство винтовок и стальных изделий стали прибывать рабочие из Москвы, Петрограда и других промышленных центров. Количество новых рабочих росло, и к началу революции число работавших на заводе достигло 27 000, в том числе несколько сот женщин. Считая крестьян, работавших в лесу и на перевозках, на заводе и для завода работало до 40 000 человек.
Среди вновь прибывших было значительное количество сторонников разных сортов крайних учений. Как и везде, они вели предательскую работу по разрушению старой России и подготовляли захват власти, пользуясь временем войны. И добились своего. Вспыхнула революция, развалился фронт.
Ижевцы, призванные в армию, начали возвращаться домой. Они надеялись вернуться к своей привычной работе на заводе, но пришельцы заняли их места. К тому же и работы из-за начавшейся разрухи стало меньше. Образовавшиеся большевистские комитеты, сплошь из пришлого элемента, очень враждебно встретили вернувшихся с фронта, как враждебно относились они и ко всем порядкам на заводе, и к частной жизни рабочих с ее “буржуазным” укладом.
Два раза избирался “совет” рабочих, и рабочие проводили беспартийных и умеренных. Оба раза последовал разгон “советов” и аресты видных представителей населения, неугодных большевикам. Прибывших с фронта рабочих местная красная правящая головка лишила всех заработанных и заслуженных на заводе и на фронте прав и преимуществ. “Записывайся в партию и делай, что тебе прикажут комиссары, или жди очереди быть обвиненным в контрреволюции, быть арестованным и подвергнуться пыткам и смерти в подвалах чекистов” - таков был смысл “завоеваний революции”, приготовленный для вернувшихся домой защитников Родины.
Но вернувшиеся солдаты-рабочие не пожелали вступать в партию большевиков. Они и на фронте, и здесь дома быстро познали преступный, разбойничий нрав новой власти и стали противиться ее преследованиям, произволу и гнету. Создали “Союз фронтовиков” - правление в доме Семенова на Казанской улице. Задача Союза - защита экономических интересов бывших рабочих завода, вернувшихся с фронта. Устав не был утвержден большевистскими главарями, так как не говорил ничего о поддержке советской власти.
Жизнь становилась все тяжелее и тяжелее. Начали исчезать предметы первой необходимости. Запрещалась свободная торговля. Введена карточная система, по которой комиссары и их подручные получали все в избытке, а рабочие - крохи. Пошли обыски, отнимали золото, серебро, деньги, перерывая весь домашний скарб, выворачивая половицы, у некоторых по три раза. Готовилась хлебная монополия. Цель - прикрутить рабочего и заставить исполнять все прихоти советской власти, так как в Вятской губернии никакого голода не могло быть. У вотяков-крестьян огромные скирды хлеба накапливались годами, и его запасы были неисчерпаемы.
5 или 6 августа произошло первое столкновение с большевиками на базаре. Прекращая частную торговлю хлебом, они послали конных милицейских разогнать хлебных торговок. Последние имели для отвешивания хлеба безмены. Торговки накинулись на милицейских, стащили их с лошадей и избили безменами. Толпа на базаре помогла торговкам избивать милицейских.
Встречая сопротивление, советчики усилили преследования и расправы. Производились аресты купцов, мастеровых и др. Из купцов несколько было расстреляно для устрашения населения. Из рабочих мастеров убит ни в чем не повинный Круговых. Убит любимый рабочими токарь Сосулин. Он смело выступал на собраниях против большевиков, их притеснений и зверств. Возвращаясь с одного из собраний, он был застрелен из-за угла. Многие, предупрежденные об очередной расправе, скрылись из завода, находя убежище в окрестных деревнях или в глухом лесу, в землянках. Их жены тайно возили им продукты и сообщали о положении на заводе и событиях вне его.
А события на заводе и в России шли своим чередом. Багряные тучи кровавой Гражданской войны начали заволакивать небо родной страны и приближаться к Ижевску. Давно уже доходили сведения о восстаниях и борьбе с большевиками на Юге России, в Оренбургских степях, на Урале, в Сибири... Наконец, борьба против красных стала распространяться по Волге и подошла вплотную, когда большевики 6 августа бежали из Казани.
Захват Казани отрядом Каппеля и чехами сильно всполошил большевиков. Их Восточный фронт резался в центре на две части. Главари большевиков в Ижевске получили приказ немедленно мобилизовать рабочих и двинуть их на Казань. Рано утром 7 августа они собрали митинг и, вопя о спасении завоеваний революции, требовали от рабочих подчиниться приказу и выступить на фронт.
Союз фронтовиков был к этому готов и имел заранее разработанный план. Остальные рабочие присоединились к фронтовикам и поддержали их. Тут же большевистским главарям были предъявлены требования из 10 пунктов, из которых важнейшие: 1) призвать всех от 18 до 30 (40) лет; 2) вооружить и обмундировать на заводе и отправить всех вместе; 3) обеспечить семьи; 4) охранять завод и плотину рабочими и т. д.
Комиссары почуяли заговор. Их ответы: 1) не надеются справиться с мобилизацией и призывают 4-5 сроков; 2) вооружить не могут - налицо только 300 винтовок, остальные будут выданы на фронте; 3) о семьях будут заботиться; 4) плотина охраняется надежно и красноармейцами и т. д.
- Коли так - не пойдем! Долой Советы! - послышались крики из толпы рабочих.
Большевики поспешили закрыть митинг, но рабочие не разошлись. Председатель Союза фронтовиков Солдатов предложил перейти к штабу Союза на Казанской улице, и рабочие стройно, с пением ушли туда и продолжали обсуждать требования советчиков.
Так началось открытое выступление против красной власти ижевских рабочих, пока без кровавого столкновения. Но и оно не заставило себя долго ждать. Вечером распространилось известие, что Солдатов и многие члены Союза фронтовиков арестованы.
Рано утром 8 августа загудел гудок. Этот заводской гудок отличался большой мощностью, и его рев можно было слышать за 40 верст от завода. Рабочие бросились по условленному заранее плану в пристрелочную мастерскую, где были винтовки и патроны. Разоружили растерявшихся часовых из пленных австрийцев, разделили найденный запас патронов - кому по 5-15, другим не досталось ничего.
Красные разгоняют толпы на улицах, запрещают собираться, грозят расстрелом. На Нагорной части, где были казармы красноармейцев, послышались выстрелы. Напряжение нарастало. Но вот на плотине появились вооруженные рабочие. Пришедший с фронта лихой унтер-офицер Осколков бросился вперед и дал первый выстрел по заставе красных, загородивших дорогу. Бой начался. Другой отряд рабочих по Долгому мосту двинулся в обход. Поднялся весь завод.
Кое у кого были припрятаны винтовки. Но оружия было мало, и вооружиться могли немногие. У красных было более 700 вооруженных: рота красноармейцев, две батареи, 100 пеших и 20 конных милиционеров и несколько “продовольственных” отрядов для выколачивания хлеба.
Бой разбился на отдельные очаги. Дрались с ожесточением обе стороны. Около полуночи весь завод был очищен от красных, понесших большие потери и разбежавшихся по разным направлениям.
Ночью враг бежал, а рано утром 9 августа началась дружная работа по организации обороны. Всем было ясно, что “рабоче-крестьянская” власть постарается как можно скорее задушить этот взрыв рабочего гнева.
Борьба предстояла упорная и ожесточенная, не на жизнь, а на смерть. Время было дорого, надо было немедленно выработать руководство военными действиями и организовать вооруженные силы. Собравшиеся фронтовики выбрали штаб обороны в составе трех лиц - капитанов Цыганова и Солдатова и поручика Зебзиева.
Командование вооруженными силами предложили полковнику Федичкину, единственному строевому кадровому офицеру, оказавшемуся на заводе. Стрелок 13-го Туркестанского полка, он получил большой боевой опыт на Кавказском фронте и был награжден многими боевыми наградами, в том числе орденом Святого Георгия 4-й степени. Свою боевую службу он начал молодым офицером еще в Японскую войну.
Заведующий школой оружейных мастеров полковник Сорочинский организовал интендантство. Жандармский полковник в отставке Власов был призван в штаб. Другие офицеры мирного времени, составлявшие мирно настроенный старший артиллерийский технический персонал, уклонились от помощи восставшим. Непосредственное ведение боевых действий пало на унтер-офицеров и офицеров военного времени, которых не успели добить война и “великая бескровная”. Большинство из них до войны были рабочими и техниками на заводе.
Наиболее опытные из них назначались командующими “фронтами” и командирами рот. “Фронтами” назывались направления, с которых угрожал враг, - Казанский, Северный, Кальянский (пристань на реке Каме), Агрызский (станция ж.д. к югу от Ижевска) и т. д. Отряд, действовавший на данном направлении, - “фронт”, - состоял из нескольких рот. В спокойное время роты по очереди несли охранение, по тревоге собирались все.
В первых боях участвовали только отряд (рота) артиллерийских техников и отряд фронтовиков. По мере усиления нажима красных организовывалось все большее количество рот, число которых дошло до 50, в среднем силою в 100 штыков, иногда (на Северном фронте) до 250 штыков.
Роты имели номера, а некоторые из них и названия, указывающие на состав роты. Были роты: “Техническая” - из техников завода, отлично действовавшая под командой своего энергичного командира, шт.-капитана Куракина; были роты “крестьянские”, состав которых был преимущественно или полностью из крестьян; позднее была сформирована рота “Учредительного собрания”; 30-я рота называлась “Лесной”, сформированная, по-видимому, из лесников, и командовал этой ротой лесничий, поручик Лесин, выдающийся своей смелостью и умением производить глубокие разведки в районы красных, дававшие полные данные о силах и расположении противника.
Ижевский завод зажил жизнью “военного лагеря”. Рабочие сражались на фронтах, несли охранение, работали у станков. Выделка винтовок, упавшая при большевиках до 600 штук в сутки, поднялась до 2500. Все население приняло участие в обороне завода - женщины кормили бойцов на фронте, рыли окопы, работали на заводе; подростки также рыли окопы, набивали пулеметные ленты, делали много другой работы по своим силам...
Бои начались на другой же день после восстания. Утром 9 августа с линии Казанской ж. д. предупредили, что для подавления восстания на завод направляется в поезде отряд красных. Полковник Федичкин немедленно собрал отряд в 300 фронтовиков и выступил навстречу. В 5 верстах был встречен поезд красных. Быстро развернувшись, ижевцы охватили поезд с обеих сторон. Красные, пытавшиеся выскочить из вагонов, падали тут же под пулями фронтовиков. Полковник Федичкин предложил им сдаться, что они и поспешили сделать в количестве 300 человек.
14 августа большевики повели наступление с двух сторон: опять со стороны Казани и от пристани Гальяны. Со стороны Казани красные послали отряд в двух поездах, силою в две с половиной тысячи. Их встречает тот же небольшой отряд фронтовиков в 300 человек. В 6 верстах от завода ижевцы разобрали путь, а сами укрыто расположились по сторонам в кустах.
Передний поезд остановился перед разобранным местом. Вследствие большой численности красных ижевцы не обнаруживали себя и расстреливали их из кустов. Красные вывесили белые флаги и сдались. Ижевцы прекратили огонь, и в этот момент 40 красных бросились бежать в лес. Все они были переловлены и оказались членами ижевской большевистской головки, терроризировавшей население завода и скрывшейся после восстания. Их связали и после исправления пути, в их же поездах, отдельно от остальных пленных, отправили в Ижевск для получения должной “награды”.
По шоссе со стороны пристани Гальяны в этот день наступал небольшой отряд красных в 200 пеших и 50 конных с четырех пулеметами. Штаб обороны выслал против них роту артиллерийских техников под командой шт.-капитана Куракина. Красные бежали.
Бои у Ижевска 17-19 августа
Первые бои восставших рабочих были удачны для них, но указывали, что красная власть не остановится ни перед какими мерами, чтобы задавить восставших. Действительно, 17 августа враг снова повел наступление со стороны Казани и от города Сарапула через пристань Гальяны.
Ожидая нового наступления со стороны Казани, ижевцы в 12 верстах от завода выбрали на холмистой и покрытой кустами местности хорошую позицию, вырыли и умело замаскировали окопы, прорыли ходы сообщения, устроили наблюдательные пункты, измерили точные расстояния.
На позиции был поставлен постоянный гарнизон в 800 бойцов под командой поручика Зебзиева. В 6 верстах перед позицией железнодорожный путь был разрушен, чтобы не дать возможности бронепоездам противника подходить близко к позиции.
Утром 17 августа красный отряд в 2000 пехотинцев, 200 конных, с 8 орудиями и несколькими десятками пулеметов доехал до разрушенного участка и начал разгружаться. В сторону Ижевска был послан конный разъезд. Двигаясь по грунтовой дороге, шедшей рядом с железнодорожным полотном, разведчики проехали мимо ижевцев, не обнаружив их. Двигаясь дальше, они доехали до пригорка, с которого был виден завод. Нигде на дороге не было никакого движения. Разъезд вернулся и доложил об отсутствии “противника”.
Красные в походной колонне, без надлежащего охранения, двинулись на Ижевск. Ижевцы подпустили их вплотную к позиции и здесь покрыли колонну пулеметным огнем из своего единственного пулемета и перекрестным огнем винтовок с обеих сторон дороги. Неожиданное появление врага вызвало общую панику. Необстрелянные крестьянские лошади, бывшие в большом количестве в обозе красных, кинулись назад или в сторону, в лес, и расстроили ряды колонны. Началось беспорядочное отступление. Ижевцы преследовали врага 6 верст, захватив разное брошенное снаряжение и имущество и много пленных.

Со стороны Гальяны в этот день началось наступление больших сил красных. На этот раз они собрали из своей 2-й армии все боеспособное и послали в Ижевск около 6000 бойцов с 8 3-дюймовыми пушками, 2 полевыми гаубицами и 32 пулеметами. В отряде было значительное количество коммунистов и преданных красным латышей и мадьяр. Отрядом командовал опытный и осторожный большевик Антонов.
Несколько десятков артиллерийских техников под командой капитана Куракина загородили им дорогу. Антонов начал их окружать, но они скрылись в лесу. Наступила ночь. Антонов побоялся вступить в лесную просеку, по которой шло шоссе к Ижевску, и остановился на ночлег в селе Завьялове.
Ночью Куракин отправился на завод, взял несколько пудов пороха и вернулся в лес. В 6 - 7 верстах от Ижевска был подготовлен взрыв моста и оставлены два подрывника из отряда Куракина. Один из них, Владимир Аксенов, кончил Воткинское среднетехническое училище, фамилия второго не сохранилась.
После полудня 18 августа колонна Антонова подошла к Ижевску на 6 верст и начала переходить мост. Раздался взрыв, и 200 красных полетели на воздух. Поднялась паника, с трудом прекращенная. Но герои подрывники были обнаружены и тут же расстреляны.
Восстановив порядок, красные выкатили пушки и начали обстреливать Ижевск. Загудел гудок. Гудел не переставая. Отовсюду стекались рабочие, формировались фронтовиками в роты и шли в сторону противника. У шоссе при входе в лес полковник Федичкин встречал подходивших и направлял в лес по обе стороны шоссейной просеки. Он решил окружить красных со всех сторон и уничтожить весь отряд.
Под командой капитана Цыганова ижевцы распространились по лесу, обходя левый фланг противника; шт.-капитан Перевалов обходил правый фланг и имел задачу зайти также в тыл красному отряду; шт.-капитан Терентьев действовал с фронта. Подходившие позднее роты направлялись на усиление ушедших раньше. Старый лес скрывал все движения ижевцев. Когда со всех сторон показался невидимый до того противник, красные развили бешеный огонь. Ижевцы залегли в лесу или залезли на деревья, отвечая редко, но метко.
Ночь застала обе стороны на занятых позициях, и огневой бой постепенно затих. Близился рассвет. Вытянувшиеся вдоль шоссе цепи красных беспомощно лежали перед двумя стенами темного леса. Рявкнул могучий гудок. Раздалось громкое “Ура!”, и жестокая штыковая атака закончила существование красного отряда. Ижевцы захватили в полной исправности все орудия и пулеметы, и большой обоз красных. Антонову удалось бежать с небольшой группой своих подчиненных.
Население Ижевска третий день тревожно ожидало развязки. Быстро разносится радостная весть - полная, блестящая победа. Ижевск встречает возвращение своих героев колокольным звоном и крестным ходом. На глазах у всех слезы, на устах молитвы и приветствия победителям. Соборный хор поет благодарение Всевышнему.
Восстание на Воткинском заводе
В тот день 17 августа, когда красные повели с двух сторон наступление на ижевцев, собираясь сокрушить их сопротивление, их ожидал новый удар - восстание воткинцев.
Положение в Воткинске под игом большевистской власти создалось такое же, как и в Ижевске. Те же преследования со стороны комиссаров - обыски, аресты, пытки в Чека и, как в Ижевске, особенное внимание к вернувшимся с войны защитникам Родины, организовавшим Союз фронтовиков. Но у воткинцев было очень мало оружия. Договорившись с ижевцами, воткинцы приготовились к выступлению.
Союз фронтовиков, около 180 человек, под командой унтер-офицера Корякова, тайно выбравшись с завода, направился в Ижевск за оружием. Получив оружие, отряд воткинских фронтовиков и 15-я рота ижевцев подошли утром 17 августа к заводу и быстрым ударом опрокинули отряды красных матросов и красногвардейцев. Председателю Совета удалось бежать, но его охрана была захвачена почти целиком. Озлобленное против советской власти население не дало им возможности ускользнуть.
Бой закончился, и радостный колокольный звон раздался со всех церквей. Жители Воткинска, как на Пасху, радостно обнимали и приветствовали друг друга. На похороны павших в бою освободителей собралось почти все население завода. У открытых могил люди плакали и давали клятву защищать вновь завоеванную свободу и Родину до последнего издыхания. Так вспоминает об этом дне один из воткинцев, который участвовал в восстании ижевцев, потом вернулся в свой родной завод и был назначен затем командиром 4-го Воткинского полка.
После окончания боя лишь немногим красным удалось спастись бегством, главным образом в сторону ст. Чепца Пермской железной дороги. Большое число разбежавшихся большевиков было выловлено. Один из фронтовиков - М.И. Агафонов - захватил удиравшего конного милиционера, спешил его и, не теряя времени, стал собирать бывших кавалеристов, положив основание к сформированию воткинских конных частей. Этот доблестный и энергичный воин погиб в одном из боев при защите завода.
Как и в Ижевске, воткинцы энергично принялись за организацию вооруженных сил. Во главе командования был поставлен летчик капитан Нилов. Начальником штаба был выбран капитан Юрьев. Эти два офицера были единственными кадровыми офицерами старой армии, бывшими в Воткинске. Капитан Нилов оказался неудачным командиром, и его действия вызвали неудовольствие. Он проявил мало энергии в организации борьбы с большевиками и больше занимался политикой в духе углубления революции по рецептам Керенского, а не спасением Родины.
На общем собрании старшего командного состава и представителей общественных организаций на должность командующего Воткинской армией был выбран кап. Юрьев. Капитан Юрьев был энергичным организатором и, обладая талантом хорошего оратора, умел привлекать всех к дружной работе, подбадривать в неудачах и, во время тяжелых боев, вселять в ряды воткинцев уверенность в успехе. У воткинцев он пользовался большим доверием и любовью.
Присоединение Воткинского завода с его большим населением, примерно равным населению Ижевска, удвоило ряды восставших. Началась энергичная борьба двух огромных русских заводов и присоединившихся к ним крестьян с кровавой большевистской властью, борьба, полная подвигов, самопожертвования и любви к Родине. Если бы родившийся в Воткинске великий русский композитор П.И. Чайковский мог быть свидетелем этой борьбы, то к его чарующим музыкальным произведениям прибавилась бы еще одна увертюра.
В этом произведении, к знакомым мотивам “Увертюры 12-го года” - к перезвонам церковных колоколов - прибавился бы шум фабричных станков, прерываемый ревом заводских гудков и перекатами пулеметных очередей, а среди звуков чуждой “Марсельезы”, ставшей гимном русских революционеров, можно было бы услышать мотивы мадьярских военных песен, распеваемых на подступах к осажденным заводам ожесточенными наймитами красного интернационала.
Присоединение к восставшим крестьян
Восстание на Ижевском и Воткинском заводах распространилось среди крестьян в уездах Сарапульском, Малмыжском, Уржумском, отчасти также в Нолинском, Глазовском и Оханском. В Елабужском уезде вспыхнуло и разрослось независимо действовавшее восстание под руководством подполковника Молчанова. Вся южная часть Вятской губернии поднялась против красного гнета.
Ближайшие к заводам деревни и села сразу же поддержали восставших рабочих, так как были тесно связаны с ними общими интересами: работой, сбытом своих продуктов, родственными узами... Но кроме этого, у крестьян были свои счеты с большевистской властью. Богатая хлебом и разными сельскохозяйственными продуктами Вятская губерния привлекла внимание красных властителей страны. Сюда были посланы многочисленные “продовольственные” отряды для отбирания от крестьян хлеба, скота и других продуктов для питания больших голодающих городов и растущей Красной армии.
Эти отряды, составленные из подонков городских жителей, выпущенных из тюрем преступников, “красы и гордости революции” - матросов и другого сброда, отнимая от крестьян продукты пропитания, заодно грабили у них деньги и все ценное. Их “продовольственная” деятельность сопровождалась насилием, избиениями и нередко убийствами. После разгрома советской власти в Ижевском и Воткинском заводах, разбегаясь в разные стороны, эти отряды совершенно потеряли признаки организованных единиц и обратились в шайки мародеров.
Крестьяне и более дальних районов от восставших заводов искали способов отделаться от грабителей и пославшей их советской власти. В лесах и оврагах они устраивали сходы и слали в Ижевск своих представителей с просьбой дать им оружие. Взамен они обязались снабжать заводы съестными припасами. Полковник Федичкин и штаб обороны начали вооружать крестьян винтовками, руководить организацией у них отрядов и давали им боевые задачи.
Восстание разрослось на большую площадь. Площадь восстания достигла 12 -13 тысяч кв. верст с 700-800 тысяч населения. Но на картах красных же исторических изданий район восстания занимает по крайней мере площадь в 35 000 кв. верст, простираясь на параллели города Оса от реки Камы до реки Вятки более чем на 250 верст и с севера на юг примерно на 150 верст.
Руководство боевыми действиями в таком районе, покрытом труднопроходимыми лесами и болотами, было, конечно, затруднительно, но оно очень облегчалось сильно развитой телеграфной и телефонной сетью, построенной в Вятской губернии еще до Великой войны. Вятское земство было в России одним из наиболее деятельных - строительство дорог и телефонной связи было поставлено очень широко, как отлично было развито и школьное дело.
По сведениям некоторых ижевцев, на вооружение крестьянских отрядов было выдано не менее 60 000 винтовок; другие считают много больше. Крестьянские формирования значительно увеличили силы восставших рабочих, но усложнили питание боевыми припасами. Если старые запасы материалов на Ижевском заводе могли поддержать выделку большого количества винтовок, то с патронами дело обстояло плохо. В Ижевском заводе их запас был незначителен. Патроны, орудия и пулеметы добывались, главным образом, в боях у красных, иногда значительными партиями.
В этом отношении интересно показание одного участника. Он сообщает, что 3-я Красная армия, защищавшая Пермь и не имевшая возможности, вскоре после восстания, выделить достаточные силы для обеспечения железной дороги от Перми на Вятку, дала только кадры для нескольких полков. Для пополнения этих полков была произведена мобилизация в северных уездах Вятской губернии и в Пермской губернии.
Эти полки хорошо работали на пользу восставших: после встречи с противником они поспешно отступали или разбегались, оставляя свое оружие и боевые припасы. Их снова собирали и вооружали, а они снова повторяли прежнее, и так несколько раз, пока более надежные части не стали прибывать из центра страны на замену не желавшего воевать за советскую власть местного населения.
Разгром 2-й Красной армии
В бою под Ижевском 17-19 августа ижевцы уничтожили наиболее боеспособные части 2-й Красной армии. Надо было закончить полный разгром этой армии, уничтожив остатки их отрядов и тыловых учреждений, группировавшихся около города Сарапула. Здесь же был и штаб 2-й армии.
Полковник Федичкин послал шт.-капитана Куракина для очистки от красных дороги до пристани Гальяны. После захвата пристани этот же отряд направился на город Сарапул и очистил его от противника в конце августа.
Ижевцы переправились также на левый берег Камы и заняли там деревню Ершовку, Камбарский завод и некоторые другие пункты, где поставили небольшие гарнизоны. Связь между 2-й и 3-й армиями была прервана. Разгром боевых частей 2-й Красной армии обратился в полный развал всей армии.
Красный историк описывает, как “оставшиеся в Сарапуле силы, к которым присоединились отступавшие от Елабуги, а также прорвавшиеся к Сарапулу отряды, не могли устоять против натиска чехословаков (чехословаков здесь совершенно не было. - А. Е.) и вырвались из рук управления; часть этих отрядов бросилась к рекам Каме и Вятке, захватила пароходы и, грузя на них награбленное по дороге, стремительно поплыла вверх по р. Вятке, пьянствуя к распространяя по пути самые фантастические и нелепые слухи; те, кто не успел сесть на пароходы, продолжали в беспорядке отходить по берегам рек и по линии Екатеринбургской жел. дороги на Вятские Поляны”... В центре забили тревогу и срочно командировали новых красных командиров и комиссаров. Они направились в город Вятку, где торопились “...для противодействия дальнейшему распространению белогвардейских банд безотлагательно принять меры по укреплению г. Котельнич и обеспечению там железнодорожного моста от захвата и взрыва, а также построить окопы у сел Медведского и Петровского по р. Вятке”...
От Ижевска до города Котельнича по прямому расстоянию 300 верст, а до указанных сел 200 верст. “Безотлагательные меры” красных указывали, какую угрозу чувствовали они от дальнейшего распространения восстания. Вновь назначенные командиры и комиссары отправились из города Вятки на пароходе разыскивать рассыпавшуюся армию: “Чем дальше пароход спускался вниз, тем чаще стали попадаться тянущиеся в кильватерных колоннах пассажирские пароходы, буксиры с баржами и даже остатки боевой речной флотилии. Все это отступало; находившиеся на этих пароходах красноармейцы и матросы представляли совершенно разложившийся элемент, держали себя вызывающе, никаких приказов исполнять не желали; на пути грабили селения, пьянствовали. Остановить этих панически настроенных людей никто не был в силах, хотя попытки к этому делались... От одного из встреченных пароходов удалось узнать, что полевой штаб находится в Малмыже...”
В полевом штабе вновь приехавшие начальники нашли старый командный и политический состав в таком виде: “Все эти лица производили удручающее впечатление; вследствие целого ряда неудач и отступлений они были измучены, лишились всякой энергии и желания работать; настроение у всех было подавленное. От временно командующего каких-либо ценных и подробных сведений о действиях его отрядов и о противнике получить не удалось. Связь была лишь с ближайшими к штабу отрядами, так как для связи с более удаленными средств не имелось. Все виденное приводило к заключению, что, в сущности, армии никакой не существует и что нужно заново строить 2-ю армию...”
Таковы свидетельства самих красных - разгром их сил под Ижевском и в последующих боях вывел всю их 2-ю армию из строя.
Небольшие группы красных, не успевшие бежать вовремя, бродили в лесах к югу от железной дороги Казань-Сарапул. По красным сведениям, к югу от ст. Агрыз прятался отряд в 2000 человек под командой Чевырева. Присутствие этих групп красных в сравнительно недалеком расстоянии от восставших заводов препятствовало установлению надежной связи с другими антибольшевистскими силами.
Подготовка к решительному столкновению
Сентябрь месяц прошел в расширении района восстания; происходили стычки передовых частей, и обе стороны готовились к решительным боям. Ижевцы и воткинцы, освобождая от разбежавшихся шаек красных и от “продовольственных” отрядов ближайшие районы, продвигались на всех направлениях.
На западе ижевцы и присоединившиеся к ним крестьяне подходили к реке Вятке на участке городов Малмыж и Уржум. На севере под угрозой восставших находилась железная дорога Вятка-Пермь, где ижевцы подходили близко к городу Глазову, а воткинцы угрожали захватить ст. Чепцы. На востоке воткинцы были недалеко от города Оханска, одно время занимая большое село Сосновское, а на левом берегу Камы вели бои около города Оса. Оба города - Пермской губернии. К востоку от своего завода воткинцы за Камой занимали некоторые пункты; где происходили столкновения с левым флангом главного фронта 3-й Красной армии (5-я Уральская дивизия Красной армии).
К югу от заводов, как было сказано раньше, был взят город Сарапул, и далее к западу на железнодорожной линии Казань-Екатеринбург ижевцы вытеснили красных со ст. Агрыз, от которой шла ветка на Ижевск и Воткинск. Делались также попытки войти в связь с другими антибольшевистскими армиями для согласования действий и получения недостающего снабжения; с другой стороны - для отправки избытка винтовок туда, где они были нужны.
Запасы огнеприпасов были очень незначительны. Имевшиеся на заводе в Ижевске и захваченные в боях у красных снаряды и патроны таяли, а организовать их выделку в достаточном количестве не было возможности из-за отсутствия пороха, капсулей и других материалов. Некоторое количество ружейных патронов было сделано из старых, собранных в окопах гильз с пулями из красной проволочной меди.
Когда Казань была еще в белых руках, три ижевца добрались туда через красное расположение и просили о помощи присылкой боевого снабжения. Но казанцы переживали тяжелые дни и помочь не могли. Позднее все тот же энергичный шт.-капитан Куракин с небольшим отрядом добрался до Самары, получил там 10 000 трехдюймовых снарядов, 60 пудов взрывчатых веществ, деньги и разное другое снабжение. Все это он мог довезти только до города Бирска. Пробираясь через расположение красных, он вернулся в Ижевск, доставив лишь деньги и телефоны.
Только Волжская флотилия адмирала Старка и капитана 2-го ранга Федосьева, дошедшая после падения Казани до Сарапула, дала ижевцам одну 37-миллиметровую пушку с 50 снарядами, 40 000 ружейных патронов, 30 фунтов толу, 100 капсюлей для ручных гранат и 50 седел. Какая это была ничтожная помощь, можно судить по тому, что ижевцы на вооружение восставших крестьян выдали не менее 60 000 винтовок, а по некоторым сведениям - много больше. Количества патронов, полученных от флотилии, не хватило и по одному на винтовку.
В красном лагере шли усиленные приготовления для подавления восстания ижевцев и воткинцев. Разгром, бегство и полный развал 2-й Красной армии и явные сочувствие и помощь крестьян восставшим рабочим делали восстание чрезвычайно опасным для красной власти. Ненадежность мобилизованных из местного населения заставляла посылать войска из центра страны. Упорство в боевых столкновениях требовало посылки особо стойких частей, составленных из коммунистов, из отрядов “чрезвычаек”, из латышей и китайцев... Отряды наемных иноземцев по своей жестокости не отличались от доморощенных коммунистов, и борьба принимала свирепый, кровавый характер с большими потерями с обеих сторон.
Ижевцы, бывшие на “Северном” фронте, вспоминали, как им пришлось иметь дело с каким-то интернациональным полком, в котором все бойцы были одеты в красные рубахи. Сильно опьяневшие, они с пением “Интернационала”, переходившего при сближении в дикий рев, бросались на своего противника, несли большие потери, но повторяли атаки по нескольку раз.
На восстановленную 2-ю Красную армию возлагалась задача подавить восстание. 3-я армия помогала ей на севере, выделив для защиты железной дороги Вятка - Пермь сильные отряды, а для защиты города Перми с юга назначалась 5-я Уральская дивизия, расположенная в районе города Оса. 2-я армия с приездом новых командиров начала залечивать свои раны. Из разбитых, деморализованных и распущенных отрядов и групп новый командный и политический состав начал формировать батальоны, полки и дивизии.
Состав формирований стоит того, чтобы на нем остановиться. Пользуясь тем же источником (Гражданская война, т. 1), находим: “50-я, 51-я и 52-я маршевые роты Московского продовольственного отряда сводятся в батальон; отряды Елабужской и Мензелинской групп составляют 2-й батальон; отряды тт. Анисимова и Никулина составляют 3-й батальон. Все три батальона сводятся в 1-й сводный полк”. Из таких же маршевых рот и случайных отрядов формируется 2-й сводный полк. Третьим полком в образованную таким образом 1-ю сводную дивизию входит 1-й Смоленский полк. Полки снабжаются артиллерией. Например, во второй сводный полк придается 2 орудия Московского продовольственного отряда и 3 орудия морской батареи. Состав Московского продовольственного отряда из 50 с лишком рот с артиллерией, нагрянувших на крестьян Вятской губернии для “сбора” хлеба, разъясняет многое в ходе описываемых здесь событий. Хлеб собирали пушки. Кроме 1-й сводной дивизии, во 2-ю армию была придана временно Вятская дивизия.
После падения Казани 9 сентября у красных освободились новые силы, и на усиление 2-й армии прибыл отряд Азина. Этот отряд был усилен другими частями и переформирован во 2-ю сводную дивизию, состоявшую из трех пехотных полков, одного кавалерийского и артиллерийской бригады. В конце сентября на помощь 2-й армии подошла красная Волжская флотилия Раскольникова. На железной дороге у них появились бронепоезда.
В середине октября присылаются в эту армию роты чрезвычайных комиссий: Московской, Тамбовской, Смолено-Рязанской, Саратовской и Нижегородской. Из этих чекистов формируется 6-й сводный полк. Наконец, прибывают на усиление уже готовые сформированные полки: Карельский, Пензенский и Мусульманский.
Переформировывая и организуя 2-ю армию, усиливая ее надежными частями, красная власть снабжает ее большими боевыми запасами. Постепенно перевес сил и преимущества в материальном снабжении переходят на сторону красных.
Характер борьбы
За отсутствием документов и достаточно полных показаний участников, восстановить ход борьбы восставших рабочих и крестьян со все более увеличивающимися силами красных возможно лишь в самых общих чертах.
Личные впечатления и рассказы участников этих событий дают много ценных данных о все нараставшем упорстве и ожесточенности боев, начавшихся в конце сентября и в октябре превратившихся в почти ежедневные столкновения на всех направлениях. Но время, место и другие важные сведения обычно не указываются - они забыты.
Записи, которые велись некоторыми, погибли в последующих походах. Та же участь постигла приказы и другие документы частей. Предлагаемые здесь описания двух боев, как достаточно полные, могут дать представление о характере боевых действий.
В последних числах сентября были получены сведения, что в направлении к городу Сарапулу двигается со стороны города Уфы большой красный отряд. Воткинцы должны были выделить часть своих сил для защиты города Сарапула.
Не ожидавшимся с этого направления противником оказался отряд Блюхера, около 6 тысяч бойцов, который был отброшен атаманом Дутовым из пределов Оренбургской области на север, проскочил район Уфы восточнее этого города и теперь искал удобного пункта, чтобы прорваться в район красного расположения.
Блюхеру благополучно удавалось проходить по тылам белого фронта, так как здесь не было никаких значительных резервов. Все силы были или на фронте, или формировались в глубоком тылу. Мелкие отряды противника Блюхера не пугали. На ночлегах Блюхер применял удачный прием, располагая свои силы треугольником, в углах которого размещались боевые части, а внутри обозы. При нападении на один из пунктов расположения отряда гарнизон этого пункта отражал нападение, а другие высылали на помощь части, чтобы охватить противника с флангов и тыла. Небольшие отряды белых, встречавшие Блюхера, должны были отступать, чтобы не попасть в окружение и не быть уничтоженными. Применяя эту тактику и не встречая крупных сил белых, Блюхер успешно продвигался на север.
Получив сведения о движении отряда Блюхера к Сарапулу и не имея под рукой резервов, командовавший воткинцами капитан Юрьев вызвал командира только что сформированного батальона поручика Болонкина доблестного и энергичного боевого офицера, и направил его с батальоном в распоряжение Сарапульской народной армии корнета князя Ухтомского.
Сарапульская армия начала организовываться после захвата города ижевцами 31 августа, но состояла только из штаба и не имела боевых частей. В течение 24 часов батальон поручика Болонкина был переброшен в город Сарапул. Здесь командир батальона получил приказ двинуться в Михайловский завод, расположенный за рекой Камой, и препятствовать движению противника к городу Сарапулу.
Переправившись через реку Каму, батальон прибыл в указанный завод, где находился партизанский отряд прапорщика Преснова (впоследствии 15-й Михайловский полк 4-й Уфимской дивизии). Выяснив, что Блюхер расположился в 50-60 верстах к северо-востоку от Михайловского завода, поручик Болонкин выступил в сторону противника и ночью атаковал красных в деревне Запуново. В деревне находились мадьяры и красные казаки Каширина, закаленные в походах и боях против атамана Дутова в течение нескольких месяцев.
Бой отличался большим упорством, хотя и не был продолжительным. Воткинцы яростно атаковали красных и, после горячей схватки внутри деревни, заставили их поспешно отступить, бросив 200 повозок с боевым имуществом. Блюхер не решился ввязываться в дальнейший бой с дерзким противником, не стал прибегать к своему излюбленному приему - окружению с флангов - и, наверное, не предполагал, что против его 6-тысячного отряда находится всего один батальон воткинцев, во много раз слабейший и только что сформированный. Весь отряд Блюхера начал немедленное отступление на север, где вскоре вышел на линию красного фронта восточнее города Оса.
Воткинцы нанесли большие потери “блюхеровцам”, но и сами сильно пострадали - одних убитых было 83. Преследования красных, состоявших из конницы и пехоты на подводах и быстро уходивших, не было. У воткинцев было всего лишь несколько конных ординарцев. После прихода в район, занятый красными, отряд Блюхера был переформирован в 30-ю дивизию.
Воткинцам пришлось несколько раз встретиться со старым знакомым в Уральских горах и за Уралом. Блюхеру не удалось в этот период своей деятельности похвалиться большими успехами и выдвинуться на первые места советских полководцев. Прославился он позднее.
В первой половине октября, под напором красных, ижевцы начали сокращать свои растянутые фронты и отходить на позиции ближе к заводу. На Глазовском направлении они отошли к югу и держались верстах в 30 от завода, отражая натиски красных и переходя в контрнаступления. Деревня Якшур-Бадья и находившаяся недалеко южнее небольшая Заимка в несколько дворов были заняты крупными силами красных. Заимка стояла в густом лесу, недалеко от дороги Ижевский завод - деревня Якшур-Бадья.
Правая группа Северного фронта получила задачу разбить и отбросить противника из Заимки. Командующий группой подпоручик Вершинин с отрядом в 3000 бойцов выступил для выполнения задачи. В обход обоих флангов он послал по одной роте, а с главными силами двинулся по дороге, рассчитывая движение так, чтобы обходные роты имели время пробраться по старому, труднопроходимому лесу и ударить с флангов.
Обход с правого фланга был поручен прибывшей из Ижевска роте, состоявшей из 250 рабочих под командой прапорщика X. Пулеметов в роте не было. Орудий не было во всей группе подпоручика Вершинина, так как снаряды в октябре подошли к концу и имевшиеся пушки были отосланы на завод. Командир роты не внушал доверия: бледный, видимо болезненный, он имел, по словам участника боя, “вид обреченного человека”. Поэтому подпоручик Вершинин назначил к нему, под видом командира батальона, другого офицера. Но и этого случайного офицера он тоже не знал, а задача требовала руководства опытного боевого начальника.
Подпоручик Вершинин посылает с ротой также и своего помощника - поручик Михайлова. Последнего он знал очень хорошо, так как Михайлов был организатором и руководителем тайной антибольшевистской группы офицеров в городе Глазове. Вершинин состоял в группе у Михайлова. Вместе с другими офицерами этой организации они оба были захвачены, попали в тюрьму и оттуда совершили весьма рискованный и дерзкий побег.
Подпоручик Вершинин, совсем молодой офицер, раньше прибыл в район восстания и получил в командование правую группу Северного фронта. Поручик Михайлов, пробравшись к ижевцам позднее, попал помощником к своему соучастнику по тайной организации и бегству от большевиков. Отправляя поручика Михайлова в обходную роту, Вершинин был уверен, что успех обеспечен.
Рота углубилась в лес и взяла направление с расчетом выйти к Заимке справа. Движение было тяжелое - заросли кустов и особенно стволы огромных упавших деревьев, часто в аршин диаметром, заграждали дорогу. По истекшему времени выходило, что Заимка должна быть вблизи. Не видя ее, начали сомневаться, не взяли ли слишком вправо и не прошли ли мимо.
Неожиданно раздались выстрелы красной заставы. Поручик Михайлов крикнул “Ура!”, и все бросились за ним. Застава противника бежала. Перепрыгивая через упавшие деревья, ижевцы преследовали их, продолжая кричать “Ура!”. Три раза красные останавливались и пробовали задержать ижевцев стрельбой, прячась за стволы деревьев. Но ижевцы бежали вперед и гнали красных дальше. Таким путем красная застава помогла обходной роте найти Заимку.
Показались строения. Перед ними расчищенное пространство, всего шагов в 70. Рота сильно растянулась. Бег по лесу с преодолением препятствий утомил более слабых. С поручиком Михайловым впереди оказалось всего около 20 бойцов и “командир батальона”. Красные открыли пулеметный и ружейный огонь. “Командир батальона” тяжело ранен в ногу. Он не может бежать дальше, на лице выражение досады. Поручик Михайлов приказал ему пробираться назад и найти фельдшера. У противника замешательство. Торопятся взять на передки две пушки и увезти их. Михайлов, рассыпав бойцов в цепь на небольшом бугре у опушки леса, приказал им перебить лошадей. Оставшись без лошадей, красные артиллеристы повернули орудия на ижевцев и открыли бешеный огонь на картечь. Из-за близости расстояния снаряды разрывались над головами и сзади лежавших в цепи, поражая подбегавших отсталых.
Лес загудел от пушечной пальбы. В цепи казалось, что орудийная стрельба происходит сзади, за лежавшими на бугре. Из-за черной завесы шрапнельного дыма по временам выскакивали отдельные бойцы и вливались в цепь. Двинуться вперед было невозможно. Многие были убиты и ранены картечью и кусками деревьев, разбиваемых снарядами. Тяжелое положение еще более ухудшилось, когда красные поставили пулемет справа и открыли продольный огонь по бугру, за которым прятались бойцы. Казалось, все будут перебиты.
Но вот слева от Заимки появилась из леса группа в сотню солдат и бросилась на красных. После короткого штыкового боя красные бежали, бросив пушки. Неожиданная помощь пришла от отставших во время преследования заставы и собравшихся около командира роты. Но его самого не было. На вопрос: “Где он?” - последовал ответ: “Убит в наступлении”. Но это было не так. Выяснилось, что прапорщик был подавлен грохотом стрельбы и отказался вести собравшихся около него вперед. Отставшие ижевцы рвались на помощь своим. Убеждать и уговаривать ротного было некогда. Каждое мгновение было дорого. Несколько штыков закончили жизнь недостойного командира.
В командование вступил унтер-офицер, участник мировой войны. Он сразу понял, что бешеный огонь красных задержал находившихся впереди и надо не подпирать их с тыла, а ударить врага с фланга. Его находчивость спасла роту от уничтожения. Рота потеряла треть своего состава - 80 человек было убито и ранено.
Упорно дравшийся отряд красных состоял из латышей. Главные силы группы подпоручика Вершинина и левая обходная рота в бою принять участие не успели. Но по колонне главных сил, следовавшей по дороге, красные открывали огонь со стороны деревни Якшур-Бадья.

Два боя, описание которых здесь приведено со слов участников, являются случайными в общем ходе борьбы ижевцев и воткинцев. Но они указывают на чрезвычайно высокое боевое воодушевление восставших против большевистского гнета - то воодушевление, которое не покидало их за все три месяца отстаивания ими своих родных очагов, а потом и в четырехлетней борьбе на Урале, в Сибири, в Забайкалье и в Приморье.
В красном окружении
Взятие красными Казани 10 сентября (отступление белых из Казани началось 9 сентября вечером) не только позволило им значительно усилить свою разбитую и растрепанную 2-ю армию, но поставила ее в выгодное положение беспрепятственного выхода из района реки Вятки в Каму и движения по ней в тыл восставшим заводам.
Насыщенная коммунистами и надежными отрядами из мадьяр, латышей и других наемников, 2-я Красная армия начала медленное продвижение к Ижевску. Из центра своего сосредоточения около села Вятские Поляны (120 верст к северо-востоку от Казани и в 140 верстах от Ижевска) красные двинулись двумя путями: вдоль железной дороги Казань-Екатеринбург и по рекам Вятке и Каме на Сарапул.
К концу сентября красные подошли к ст. Агрыз, откуда идет ветка на Ижевск-Воткинск, и здесь загораются бои, продолжавшиеся весь октябрь. Спустившись на пароходах по реке Вятке и двинувшись вверх по реке Каме, красные в первой половине октября захватили город Сарапул. Наша Волжская флотилия незадолго перед этим ушла в реку Белую на зимовку. Это открыло дорогу красной флотилии Раскольникова.
Вражеское окружение все теснее облегало восставшие заводы. Просьбы о помощи оставались без ответа. Пополнение огнеприпасами, почти исключительно трофейными, становилось все труднее и труднее. Снаряды были на исходе, ружейных патронов было ничтожное количество. Нужно было считаться с возможностью оставления заводов и искать путей проделать это с наименьшими потерями.
20 октября командующий Прикамской армией полковник Федичкин созвал совещание старших чинов армии и местный Комитет Учредительного собрания, представлявший из себя высшую гражданскую власть. Полковник Федичкин, объяснив создавшуюся обстановку и невозможность рассчитывать на своевременное прибытие помощи, предложил начать заблаговременную эвакуацию раненых, женщин и детей, а также ценного имущества и запаса винтовок, на восточный берег Камы, пока это возможно было сделать в порядке и в условиях достаточной безопасности.
Председатель Комитета членов Учредительного собрания Евсеев не согласился с предусмотрительным полковником Федичкиным и назвал его предложение об эвакуации трусостью. В ответ на это полковник Федичкин подал заявление об отставке. После этого заседания весь Комитет членов Учредительного собрания скрылся. Два дня их не могли нигде найти. Даже своего секретаря А.П. сбегавшие не предупредили о том, куда они исчезают, и секретарь не знал, где их искать.
Причиной исчезновения всего комитета, как выяснилось, была боязнь ареста полковником Федичкиным. Но последний никому никакими арестами не грозил. Не желая вызывать никаких разногласий и вносить раскол в ряды защитников в эти тревожные и решительные дни, полковник Федичкин, заявив о своей отставке, покинул Ижевск и пробрался в город Уфу в распоряжение Верховного главнокомандующего генерала Болдырева.
В “генеральском доме”, как назывался бывший дом начальника Ижевского завода, на втором этаже разместился Комитет членов Учредительного собрания. В первом этаже издавалась газета “Ижевский Защитник”. К этому дому ежедневно собирались все имевшие отношение к делам, которыми ведали члены комитета, в том числе и поставщики на армию, ждавшие срочных распоряжений на разные заготовки, так как все суммы находились в руках комитета.
Исчезновение членов комитета могло быстро распространиться среди населения и вызвать тревогу и панику. Поэтому находившиеся в “генеральском доме” служащие в канцеляриях комитета и газетные сотрудники условились скрывать бегство “верховной власти”. Доброволец М.Т., сотрудничавший в перерывы от боев в газете, заявил, что комитет мог сбежать только в Воткинск, и взялся его разыскать.
Взяв паровоз с двумя машинистами и захватив 5 вооруженных гимназистов в качестве охраны, так как в 60-верстном промежутке между заводами появились разведывательные партии красных, М.Т. в 8 часов вечера помчался в Воткинск. Там в доме Чайковского, где собирался Воткинский совет обороны, М.Т. нашел сбежавших комитетчиков. Получив необходимые сведения и распоряжения, М.Т. ночью же вернулся в Ижевск, успокоив заинтересованных лиц. Тем временем поставщикам говорились разные небылицы, почему их не могут принять по их делам. Но скрывать правду становилось все труднее и труднее,
На место полковника Федичкина командующим Прикамской армией был назначен капитан Юрьев. Командование ижевскими частями было передано шт.-капитану Журавлеву, по оценке некоторых, очень храброму офицеру, но малоопытному и бестолковому начальнику. Интересно отметить, что за время своего недолгого командования - около месяца - шт.-капитан Журавлев не был известен многим ижевцам, даже из числа старших начальников, а некоторые даже никогда нечего о нем не слыхали.
Через несколько дней после бегства успокоившиеся члены Комитета Учредительного собрания приехали в Ижевск на устроенный ими многолюдный митинг. С ними приехал также новый командующий армией капитан Юрьев. На этом митинге ижевцы услышали горячие призывы к спасению заводов от захвата красными и даже призывы к походу на Москву. О том, будут ли доставлены патроны и как без них дойти до Москвы, красноречивые ораторы не говорили.

Чем ближе красные подступали к заводам, тем упорнее и ожесточеннее становились бои. Особенно сильно красные нажимали с юга. К концу октября бои из района ст. Агрыз переместились к Ижевску на 18 верст. На севере ижевцы и воткинцы удерживали врага в среднем верстах в 30 от заводов.
Дорого доставался врагу каждый шаг. Но и защитники заводов несли тяжелые потери. Недостаток патронов был очень чувствителен; приходилось все чаще и чаще обращаться к штыку и всеми способами экономить патроны на крайний случай.
Все рабочие, по установившемуся порядку, где бы они ни находились, не расставались с винтовками. Кто бы какую работу ни делал - винтовка была рядом. По тревожному реву заводского гудка все немедленно бежали на сборные пункты своих рот. Из штаба приходили приказы, и роты быстро направлялись на атакованные пункты.
Пленные красноармейцы показывали, что, как только комиссары начинают их гнать вперед, они с волнением ждут рева могучего заводского гудка. Услышав его, в их рядах начинает нарастать паническое настроение. Они знают, что через час к месту боя подойдут и опрокинутся на них волны рабочих и начнется кровавая штыковая схватка.
По словам добровольца М.Т.(только инциалы), только в Ижевске до 20 000 рабочих принимали участие в отражении атак врага, когда красные бросались на приступ в больших массах. Никто не пробовал уклониться от боя. Взаимная спайка и выручка стояли необыкновенно высоко. Если кто-нибудь не поспевал присоединиться к своей роте, он пристраивался к другой.
Один из участников боя последнего дня защиты завода 7 ноября рассказывает, как был собран последний резерв. Это была сводная рота, куда вошли все, кто еще оставался на заводе по разным причинам, не мог теперь попасть в свою роту или не знал, где ее искать. Командовал ротой полковник Власов, пользовавшийся любовью и доверием ижев-цев, как храбрый и распорядительный офицер. Когда потерявшие свои роты бойцы узнавали, что командует Власов, они охотно присоединялись к этой сборной роте. Всего набралось около 300 бойцов.
Рота по Казанской улице вышла к станции Ижевск, находившейся в одной версте от завода. Здесь она заняла окопы недалеко от татарского кладбища. На кладбище и левее в большом количестве накапливался противник. Полковник Власов решает помешать красным в их сосредоточении и подготовке к штурму и атаковать их теперь же. Он отдает распоряжение, сам первый со знаменщиком и одним бойцом выскакивает из окопа и бросается к кладбищу. Одновременно доброволец М.Т. с пятью бойцами бросается левее.
Но у красных уже стояли наготове пулеметы, и их огонь перебил всех выскочивших вперед и заставил остальных, поднявшихся для атаки, укрыться в окопах. Полковник Власов был тяжело ранен, и его с большим трудом вытащили из-под обстрела. У рассказчика-добровольца была перебита нога. Он начал ползти к окопу. К нему выскочила гимназистка Попова, работавшая сестрой милосердия и отличавшаяся необыкновенной смелостью, и хотела перевязать раненую ногу. Пуля ранила ее в лоб, и лицо ее залилось кровью. Доброволец приказал ей бежать зигзагами в окоп. Ему удалось самому доползти до окопа, где его перевязали и отправили в тыл.
После нескольких настойчивых атак красные захватили станцию. Она была оставлена в 2 часа дня. Около этого же времени были очищены другие пункты, лежавшие впереди завода, и защитники отступили на последние позиции у окраины завода. Утомленные боями и потрясенные упорством обороны, красные не чувствовали уверенности в окончательном успехе, остановились и набирали силы для дальнейших действий. Ночью они бездействовали.
По красным сведениям последние дни защиты Ижевска излагаются так: “Бои под Ижевском 5, 6 и 7 ноября достигли большого напряжения; та и другая сторона дрались с большим упорством, неся большие потери. Этими боями подтвердились сведения агентуры, что вокруг территории завода противником вырыты окопы с ходами сообщения в тыл и усилены проволочные заграждения. Войскам отдается приказ взять Ижевск 7 ноября во что бы то ни стало. 7 ноября с утра началась артиллерийская подготовка атаки и устройство проходов в проволочных заграждениях. Вера в успех настолько велика, что было приказано держать прямой провод с Московским Кремлем для немедленной передачи сообщения о падении Ижевска в день, когда праздновалась годовщина Октябрьской революции. К 17 часам войска были уже у проволочных заграждений и готовились к штурму. Противник вел бешеный огонь из орудий, пулеметов и ружей... На правом фланге боевой линии в числе прочих частей был 2-й Мусульманский полк, который не выдержал огня, дрогнул и позорно бежал с поля сражения, оставив противнику батарею, пулеметы и другую материальную часть. На пути бегства людьми полка был разграблен полковой обоз, похищены вещи командного состава. Весь же командный состав в этом полку держал себя образцово. 2-й Мусульманский полк за свое позорное, и преступное поведение был расформирован. В 19 час. 40 мин. Ижевск был взят штурмом... Бронированный поезд “Свободная Россия” ворвался на станцию Ижевск и своим огнем внес в ряды белогвардейцев сильнейшее расстройство. Кавалерия вслед за пехотой ворвалась в город, на улицах которого завязались ожесточенные бои”.
Это описание красного историка имеет значительные неточности. Каких-либо серьезных проволочных заграждений у ижевцев не было: проволока на заводе не выделывалась и запасов ее не имелось. Защитники не могли вести бешеный огонь из орудий, пулеметов и ружей из-за недостатка огнеприпасов. На улицах города боев не было, красные не посмели войти ночью в город, и в Москву была послана преждевременная “поздравительная” телеграмма о взятии Ижевска, не соответствовавшая действительности.
Следует также отметить, что бегство 2-го Мусульманского полка не было единственным случаем. Защитники много раз обращали красных в паническое бегство, но их историк отмечает только один случай, который трудно замолчать, так как была брошена батарея, разграблен обоз и полк был расформирован.
После очищения станции и других передовых пунктов впереди завода дальнейшее сопротивление красным было оказано на южной окраине города. Здесь с наступлением темноты бой затих. Красные остановились, не решаясь ночью двигаться дальше.
Трехмесячная борьба за Ижевск подходила к концу. Героизм и самопожертвование восставших должны были покориться грубой силе численного превосходства и подавляющего огневого преимущества красных. Был отдан приказ об оставлении завода. Ижевцы - как бойцы, так и большинство их семей - покинули свои родные места.
Раненого М.Т.(автор произведения указывает эту личность только инциалами) везли вместе с другим раненым на подводе. До него доносился плач женщин и детей. Он всматривался в темноту. Людей было трудно различить, но можно было видеть, как двигалось огромное количество белых пятен. Это были узлы с одеждой и едой - все, что могли захватить с собой жители Ижевска. Подвод было мало, большинство шло пешком.
Около 40 тысяч, может быть, до 50 тысяч рабочих и их семей бросили родные очаги и все, что им было дорого. Уходили от расправы и мести той власти, которая именовала себя защитницей всех трудящихся.
Последние дни восстания
Оставление Ижевского завода поставило на очередь дальнейшую судьбу всей борьбы восставших против красной власти.
На совещании в Воткинске, на котором присутствовали Комитет членов Учредительного собрания, командующий Ижевско-Воткинской армией капитан Юрьев, начальник штаба армии полковник Альбокринов и командующий ижевцами штабс-капитан Журавлев, выяснилось: 1) что нет достаточно сил захватить обратно Ижевск; 2) что оборона Воткинска против превосходных сил противника на восточных и северных подступах к заводу, где продолжаются упорные бои, и при наличии больших сил красных в захваченном ими Ижевске - становится невозможной; 3) что подход обещанных и долгожданных сибирских частей не предвидится. Совещание решило оставить район Ижевского и Воткинского заводов и отвести армию за реку Каму.
В предвидении возможности отхода уже собирались материалы и начиналась постройка через Каму плавучего моста (длина моста - 482 сажени, начало постройки 26 декабря,закончена 4 ноября) на баржах в 2 верстах выше по течению от деревни Усть-Речка. Строителем был капитан 1-го ранга Вологдин.
Утром 10 ноября капитан Юрьев вызвал командира 4-го Воткинского полка поручика Болонкина и приказал ему передать в распоряжение штаба армии 2-й и 4-й батальоны.
Общее положение у Воткинска к этому времени было следующее: 4-й полк занимал растянутый фронт; два батальона (1-й и 3-й) обороняли подступы к заводу на трактовой дороге от ст. Чепца; 2-й батальон охранял участок к северо-западу от завода и находился в селе Светлом, поддерживая связь с северным фронтом ижевцев; 4-й батальон был выдвинут в село Паздеры в 20 верстах к юго-западу от строящейся переправы, имея задачу не допускать движения противника на север со стороны занятого им села Гальяны.
С оставшимися в его распоряжении двумя батальонами поручику Болонкину было приказано упорно оборонять северные подступы к заводу, держа тесную связь с расположенным правее 2-м Воткинским полком под командой поручика Дробинина. Далее к востоку у реки Камы действовал 1-й Воткинский полк в районе Ножовского завода. На другом (левом) берегу Камы против частей красных, напиравших от города Оса, действовал 3-й Сайгатский полк.
Требование упорной обороны обусловливалось необходимостью произвести планомерную эвакуацию госпиталей, дать возможность населению Воткинска и его окрестностей, не желавшему оставаться у большевиков, уйти за Каму и дать ижевцам подойти к переправе. Оставить позицию поручик Болонкин должен был только по особому приказу. Остальные полки получили соответствующие распоряжения.
Ижевцам, отступавшим вдоль железной дороги на Воткинск, было приказано свернуть к переправе кратчайшим путем, имея сильный заслон в сторону села (и пристани) Гальяны. Красные части, занявшие Ижевск, настолько были изнурены боями, что не могли двинуться в преследование, и, по показанию участников, только разведывательные отряды противника следовали за арьергардами уходивших ижевцев.
Во исполнение указанного ему задания, 2-й батальон 4-го Воткинского полка (поручик Бускин) перешел из села Светлого в деревни Верхний и Нижний Кокуй (10-12 верст к западу от завода). Противник, заметив приготовления к эвакуации завода, усилил свои атаки, но воткинцы удержали все свои позиции.
Около этого времени (по другим сведениям, это было раньше) поручик Дробинин у деревни Мишкино нанес сокрушительный удар 4-му Латышскому полку, захватив несколько орудий, пулеметы и много пленных и обратив красных латышей в поспешное бегство.
11 и 12 ноября противник вел атаки днем и ночью. Спать почти не приходилось. Все устали и вымотались. Настроение было нервное, особенно в самом городе. В ночь с 12 на 13 ноября поручик Болонкин опять был вызван в штаб к капитану Юрьеву. В штабе, уже опустевшем, его встретил капитан Юрьев, начштаба полковник Альбокринов и начальник связи шт.-капитан Щадрин. Поручик Болонкин вспоминает:
“Все они выглядели от усталости как мертвецы. Здесь я лично от кап. Юрьева получил приказ оставить свои позиции 13 ноября с наступлением темноты, собрать полк (два батальона) и отходить через восточную часть города к переправе. Отдавая мне приказ и давая последние инструкции, командующий армией сильно нервничал и несколько раз спрашивал начальника штаба и начальника связи, какие сведения они имеют об ижевцах, а также - какое положение на участке 4-го батальона, находившегося в распоряжении штаба и охранявшего направление со стороны с. Гальяны...”
Поручику Болонкину было сообщено, что центральная телефонная станция будет работать до б часов вечера 13 ноября и что 2-й батальон его полка, находившийся в распоряжении штаба, будет отходить с последними телефонистами штаба армии и с подрывниками, которые должны будут взорвать железнодорожный мост через реку Сиву, что в 5 верстах к югу от завода (на ветке с завода к пристани Галево).
Успешно отбив днем 13 ноября все атаки красных, поручик Болонкин около 9 часов вечера вышел на восточную окраину Воткинска, в 3 часа утра 14 ноября был у моста и в 5 часов утра переправился на левый берег Камы. Начальником переправы был строитель моста капитан 1-го ранга Вологдин. В его распоряжении находился шт.-капитан Самарцев, который встречал части и указывал им порядок переправы.
От Самарцева поручик Болонкин узнал, что его 2-й батальон уже переправился, а 4-й находится в 2 верстах ниже переправы и пропускает последние подходящие части ижевцев. Самарцев в разговоре с Болонкиным высказал ему мнение о весьма неудовлетворительном управлении шт.-капитана Журавлева ижевскими частями. По его словам, ижевцы отступали, не зная обстановки и не имея указаний о направлении движения. Мнение Самарцева находит подтверждение от других лиц и из фактов происшедших событий.
Неудачное управление или его полное отсутствие в отношении к Северному фронту ижевцев привело к тому, что большая часть этого фронта была отрезана красными. Незначительная часть выбралась благополучно, отойдя со 2-м батальоном 4-го Воткинского полка. Другая часть пробовала пробиться через Ижевск, уже захваченный красными, попала в плен и стала жертвой чекистских зверств. Немногим удалось рассеяться и скрыться в лесах.
Кроме того, отдельные мелкие группы ижевцев подходили все время к мосту. Когда красные, наступавшие по правому берегу с востока, подошли близко к мосту и он мог быть ими захвачен, руководители переправы отдали приказ поджечь его. Некоторые запоздавшие ижевцы перебегали по уже горевшему мосту. В их числе был и один из чинов комендантской команды Агрызского фронта В.М. Новиков. По сведениям, несколько групп ижевцев не успели дойти до моста и были захвачены красными.
Число ижевцев и воткинцев, перешедших за Каму, указывается участниками очень различно. Минимальная цифра для ижевцев будет примерно 16 000 человек, из них 10 000 боеспособных мужчин. Другие считают, что ушло 30 000 и даже больше. Поручик Болонкин для воткинцев дает цифры: вооруженных воткинцев было около 15 000 и почти сколько же гражданского населения - членов семей.
Ижевцы вывезли с собой несколько тысяч винтовок. Воткинцы вместе с госпиталями и семьями эвакуировали управление завода и увезли некоторые электрические машины, что делало завод неработоспособным на долгое время.
С переходом за Каму закончилось крупнейшее по своей стихийности и масштабу восстание рабочих против красной “пролетарской” власти - восстание ижевских и воткинских рабочих и присоединившихся к ним крестьян. Восстание это самостоятельно боролось против своих угнетателей. Оно началось 7 августа отказом рабочих-фронтовиков в Ижевском оружейном заводе выступить на защиту большевистской тирании.
14 ноября - день переправы последних частей восставших за Каму - является 100-м днем борьбы в родных местах. Следует подвести итоги этим ста дням.
Итоги восстания
Борьба ижевцев и воткинцев против советской власти при защите ими своих заводов получила лишь краткое освещение на страницах “Вестника”. Отсутствие источников, недостаток времени и другие причины ограничили возможность дать более подробный очерк.
Долг участников восстания, оставшихся в живых, сохранить в той или иной форме воспоминания об этих днях. Дело будущих исследователей - собрать все уцелевшие материалы и дать полное описание этого восстания. Но и краткие сведения, которые были здесь даны, позволяют дать оценку этой интересной странице из Гражданской войны и сделать некоторые выводы.
Значение восстания в ходе вооруженной борьбы против красного порабощения будет яснее и понятнее, если напомнить об общем положении, сложившемся на Восточном фронте. Выступление против большевиков Чехословацкого корпуса, начавшееся 25 мая, дало толчок к восстанию многочисленных тайных противобольшевистских организаций на Волге и в Сибири. Большевики начали немедленно и энергично готовиться к отпору.
Уже 29 мая ВЦИК объявил об организации Красной армии, вместо слабо работавшего добровольного пополнения, наборами по мобилизации. Это дает красным возможность быстро умножить свои силы. Июнь и июль проходят у них в усиленных формированиях отрядов и армий. Восточный фронт привлекает большое внимание красной власти, но успехов у них нет. Постепенно они теряют Заволжье, Урал и обширную Сибирь. На Волге их бьет полковник Каппель. 21 июля он берет блестящим маневром Симбирск.
Красные шлют на восток все новые и новые силы. Вместо убитого или застрелившегося главнокомандующего фронтом Муравьева назначается Вацетис. Новый “главком” считает, что у него в распоряжении имеется достаточно сил, чтобы перейти к решительным действиям. 28 июля он докладывает наркомвоену: “Я решил в ближайшее время нанести противнику решительный удар и отбросить его с линии Волги на восток” (Н. Какурин: “Как сражалась революция”, Т. 1. С. 225).
Он ставит задачи: 3-я армия должна перейти в наступление для “овладения Екатеринбургом и дальнейшего действия на фронте Челябинск-Златоуст”. 2-й армии дается задача захватить Уфу и овладеть узловой станцией Чишма, наступая одной группой на Бугульму в направлении на Самару, заслонившись со стороны Сызрани. Наконец, 5-я армия, вновь создаваемая в районе Казани, должна была в районе Чистополь-устье Камы-Тетюши сосредоточить возможно большую группу войск и перейти в решительное наступление на фронте Симбирск-ст. Бряндино. “В случае нашего успеха, - писал главком Вацетис, - ближайшей задачей будет поставлено овладеть фронтом Актюбинск-Орск-Троицк-Курган-Тюмень” (Там же).
Когда Вацетис разработал свой план, намечавший захватить в клещи белые и чешские части в районе Симбирск-Сызрань, - в Самаре стоял вопрос: что делать дальше? Никакими армиями Самара не располагала, сформирование добровольческих отрядов шло медленно, чехи не были склонны к большим операциям. Полковник Каппель и капитан Степанов - командир 1-го Чешского полка - настаивали на захвате Казани. Для овладения этим большим городом и его удержания требовалось гораздо больше сил, чем те, которые находились под командой этих двух начальников. Поддержать их было нечем. Также были и другие причины, отвлекавшие Самару в противоположною сторону - к югу, на Саратовское направление. Тем не менее, удар по Казани был сделан, красные в панике бежали. Не приходится теряться в догадках, насколько положение Казани оказалось бы еще более тяжелым, если бы 2-я Красная армия была двинута на Казань.
Восстание заводов отвлекло большие силы красных. Их 2-я армия была сначала прикована к району Сарапула, а вскоре разгромлена ижевцами. Дезорганизованные остатки ее бежали в бассейн реки Вятки. Отсюда некоторая часть этих беглецов была направлена на усиление красных войск, обложивших Казань, и действовала на Арском (восточном) участке.
Восстание оказало также большое влияние на действия 3-й Красной армии. Необходимость защищать линию сообщения с центром - железную дорогу Пермь - Вятка - заставила 3-ю армию выделить из своего состава значительные силы для охраны дороги. Это ослабило армию противника, и наступление на Екатеринбург согласно плану Вацетиса не только не могло состояться, но армия едва держалась против сибиряков. Позднее, в декабре, она была выбита из Перми.
Продержавшись несколько больше месяца, Казань была захвачена красными. Они не предприняли энергичного преследования отступавшего казанского гарнизона, и он довольно спокойно переправился через реку Каму у деревни Епанчино близ Лаишева. Свои освободившиеся у Казани войска красные направляли против ижевцев и воткинцев, торопясь покончить с восстанием. В первую очередь перебрасывались: отряд Азина, сформировавший 2-ю Сводную дивизию (потом 28-ю), и латышские полки. 4-й латышский полк, как отмечалось раньше, был разбит воткинцами, а 5-й Латышский полк, сильно пострадавший при захвате Казани полковником Каппелем, видимо, действовал со стороны города Глазова, и один из эпизодов встречи с ним ижевцев был описан в “Вестнике”.
Таким образом, восстание отвлекло силы и отразилось на действиях трех Красных армий Восточного фронта. Значительные подкрепления шли также из внутренних округов и с затихшего Западного фронта, при этом против ижевцев и воткинцев посылались особенно преданные и испытанные части, в их числе роты Чрезвычаек. Если план Вацетиса был нарушен захватом Казани отрядом Каппеля и чехов, то его полное крушение было обусловлено восстанием ижевско-воткинских рабочих.
После обратного захвата Казани красные войска смогли одержать на линии Волги некоторые успехи и продвинуться вперед. Севернее восставшие еще два месяца приковывали большие силы красных, и на левом участке своего фронта все их усилия перейти в наступление были парализованы на долгое время.

Большевистская власть с большими жертвами и жестокостью подавила восстание. Если бы надо было пролить крови в десять, в сто раз больше - большевики не задумались бы над этим. Человеческая жизнь в их расчетах стоит на последнем месте.
Более существенной для них была политическая сторона событий. Присвоив себе право исключительного руководства рабочими массами, они не могли допустить, чтобы рабочие могли идти не вместе с ними или, тем более, против них. Они пробуют немедленно подавить восстание ижевцев, боясь, что их пример может увлечь других. Им это не удалось. Ижевцев поддержали воткинцы, и поднялись в разное время еще несколько уральских заводов. Замолчать эти выступления было невозможно - они стали достоянием истории Гражданской войны. Но с историей большевики не стесняются и дают всему свое собственное объяснение и толкование.
“История Всесоюзной Коммунистической Партии (большевиков)”, изд. 1938 г., трактует события так: “Мятеж корпуса (чехословаков) послужил сигналом к мятежу кулачества на Волге и в Сибири и эсеровски настроенных рабочих на Воткинском и Ижевском заводах...” Сходное объяснение дает Какурин (“Как сражалась революция”. Т. 1. С. 96): “Ижевское восстание было организовано союзом фронтовиков, насчитывавшим в себе до 4 тысяч членов, в котором в течение долгого времени велась эсэровская пропаганда”.
Большевики имеют все основания высоко расценивать силу пропаганды, которой сами они так умело и нагло всегда пользовались. Но их обвинения эсэров, что они своей пропагандой вызвали восстание в Ижевске, не имеют никаких оснований. Союз фронтовиков, который поднял восстание, далеко не насчитывал численности в 4000 человек, указанной Какуриным, и не имел никакой политической программы, а был организован исключительно для защиты прав вернувшихся с фронта солдат, бывших рабочих.
После успеха восстания вынырнули из подполья эсеры, члены Учредительного собрания, воспользовались отсутствием власти после уничтожения большевистского “совета” и, как убежденные “народоправцы”, никого не спрашивая, объявили себя высшей гражданской властью под названием “Прикамского Комитета Учредительного собрания”. Как обычно у них практиковалось, они поспешили захватить казначейство и стали распоряжаться денежными средствами. Их появление и начавшаяся теперь, после восстания, эсеровская пропаганда были встречены большинством рабочих равнодушно.
Надо было вести упорную борьбу с большевиками, а не заниматься политикой и партийной болтовней. Но эсэры, по крайней мере более влиятельные из них, на первое место выставляют свои собственные партийные интересы и под маркой “Учредительного собрания” стараются прежде всего укрепить свою власть. Они начинают формировать свои собственные части - на первых порах роту “имени Учредительного собрания”.
В эту роту не находилось добровольцев, и не было желающих занять должность командира роты. Тогда из самарского Комуча были командированы два эсера, Шмелев и Шеломенцев, привезшие деньги и начавшие агитацию за поступление в эту роту. Рота, наконец, была организована. Когда пришло время выступать на позицию, Шмелев поспешил в тыл. Шеломенцев, командуя ротой, долг свой выполнил и погиб в бою под Ижевском.
Если рабочие в большинстве относились безразлично к пропаганде и затеям эсеров, то и последние не доверяли ижевцам, и в особенности их командному составу. Этим объясняется поспешное бегство Евсеева и членов его комитета, удравших от вымышленной ими же самими опасности.
Последующие события, которые отстранили эсэров от всякого участия в налаживании государственного порядка и которые кончились передачей власти в руки адмирала Колчака, еще яснее подчеркивают, что ижевцы и воткинцы выбрали дорогу, по которой пошли все честные и действительно любящие свою родину русские люди. Они, за малым исключением упорных “партийцев”, без оговорок признали власть адмирала Колчака. Они не пошли за партией, которая свои партийные интересы ставила всегда выше благополучия России и русского народа.
Бросив большевикам свой вызов на смертный бой, рабочие забыли, к каким партиям они принадлежали, забыли, кто были их политические единомышленники или противники, кто были их друзья или недруги, все они, как один, поднялись против красного гнета. Для них время слов, программных различий и других разногласий прошло, и, крепко спаянные в своем порыве, они упорно, самоотверженно бились с врагом. Считавшие себя эсерами не хотели выделяться из рядов других восставших рабочих и не пошли за своими незадачливыми главарями. Среди восставших против большевистского гнета были также принадлежавшие к партии большевиков. Эти большевики отказались поддерживать зверства и преступления своих однопартийцев.
В отличие от “большевиков”, стоявших во главе кровавой власти они называли себя “большевиками-мстителями”, а своих врагов “комиссародержавцами”. Все это, конечно, хорошо известно большевикам и их историкам. Также они отлично знают, что их притеснения и кровавые расправы с непокорными рабочими вызывали возмущение и озлобление и были настоящими причинами восстания.
Ижевец М.К. Данилов вспоминает, как в Ижевск, недели за три до восстания, прислали “всероссийского старосту” Калинина, который пробовал успокоить и задобрить рабочих, собравшихся в одной из обширных мастерских. Раздражение против него, как представителя ненавистной власти, было таково, что ему не дали говорить. Шум и угрозы встречали все его попытки начать свою речь. Он поспешил уехать из Ижевска, ничего не добившись, но самолично познакомившись с настоящим отношением рабочих к советской власти. Заметил, без сомнения, и единодушие, с которым все рабочие, как один, кипели гневом при его выступлении.
Этот гнев через три недели прорвался наружу и дорого обошелся советской власти. Долгий путь Гражданской войны с честью и славой был пройден ижевцами и воткинцами, дела которых отличались высокой доблестью и самопожертвованием. Никакая пропаганда никакой партии не могла повести ижевцев и воткинцев по пройденному ими пути. Это могла сделать только любовь к страдающей Родине. Это большевики знают, но не смеют об этом говорить.
Необходимо коснуться еще одного вопроса - почему восставшим заводам не была оказана достаточная помощь со стороны других антибольшевистских сил.
Незначительную помощь боевыми припасами восставшие получили от эскадры капитана 1-го ранга Федосьева. Пробравшийся в Самару шт.-капитан Куракин получил 10 000 снарядов и другое подкрепление материальных запасов, но не мог довезти их до Ижевска вследствие начавшихся наших неудач на Волге.
Сибирская армия, захватившая 25 июля Екатеринбург и накапливавшая там свои силы, имела больше возможностей помочь ижевцам и воткинцам. Собственно, это была бы не помощь, а использование сложившейся обстановки в собственных целях Сибирской армии - нанесения своему противнику, 3-й Красной армии, сильного удара, а при удаче - и уничтожения этой армии.
Вместо фронтального наступления на Пермь, Сибирской армии давался шанс захватить этот город скорее и с меньшими усилиями глубоким обходом через район восстания. Этим путем Сибирская армия не только захватывала Пермь, но решала более важную задачу - нанесения противнику поражения. 3-я Красная армия находилась в очень тяжелом положении, так как восставшие рабочие отрезали ее от соседей и угрожали ее тылу. К сожалению, во главе Сибирской армии находился неспособный на такие действия генерал Гайда.
Таковыми оказались печальные последствия - как для Ижевско-Воткинского восстания, так и для общего хода борьбы на Восточном фронте - назначение на важный пост командующего Сибирской армией совершенно неподготовленного для этого генерала Гайды…

Разгромив Германию и её союзников, Антанта сосредоточила всё своё внимание на борьбе с Советской республикой. К весне 1919 г. на Восточном фронте было подготовлено наступление Колчака. Почти 300-тысячная армия Колчака была двинута через Урал на Москву. Тыл её «обеспечивали» английские, французские, американские, японские, чехословацкие отряды. Свыше 100 тыс. солдат армий интервентов помогали Колчаку.

На Петроград должны были наступать при активной поддержке английского флота совместно с бело- эстонцами и белофиннами белые отряды под командой Юденича. С юга должен был двигаться Деникин вместе с подчинёнными ему Донской и Кубанской казачьими армиями. С севера наступление готовил генерал Миллер. На Украине агенты белогвардейцев и Антанты подготовляли контрреволюционные мятежи бандитского атамана Григорьева. В Средней Азии должны были выступить английские оккупанты и басмачи. Таков был обширный план первого похода Антанты. «Поход этот был комбинированный, ибо он предполагал совместное нападение Колчака, Деникина, Польши, Юденича и смешанных англо-русских отрядов в Туркестане и в Архангельске, причём центр тяжести похода лежал в районе Колчака » (Ст а л и н, Соч., т. 4, стр. 320).

Колчаковский режим в Сибири. Весной 1919 г. большая часть военных сил иностранных интервентов вынуждена была уйти из Советской страны; но они оставили русским белогвардейцам свои пушки, танки, аэропланы. Империалисты Антанты не отказывались от интервенции, они только поручили её выполнение своим ставленникам — русским белогвардейцам.

Первым из них был адмирал Колчак. Империалисты Англии, Франции и Америки щедро снабжали его оружием, обмундированием, продовольствием, деньгами, посылали ему инструкторов и технических советников. Видные генералы Антанты с большим количеством сотрудников были направлены в Сибирь. Полную зависимость Колчака от его иностранных хозяев народ в то время отмечал даже в своих песнях-частушках:

Мундир английский,
Погон французский,
Табак японский,
Правитель Омский.

В Сибири Колчак установил военно-монархическую диктатуру и восстановил царские порядки. Сибирские крестьяне, никогда не знавшие помещиков, были поставлены в почти крепостнические условия. У них реквизировали хлеб и скот, их облагали контрибуциями — собирали не только старые недоимки, но и налоги за ряд лет вперёд. За малейшее сопротивление их подвергали публичной порке. С особенной жестокостью Колчак расправлялся с рабочими и большевиками, беспощадно расстреливая их.

Колчак выставил лозунг «За единую неделимую Россию» и жестоко душил национальное движение. Он не признавал национальной автономии ни одного народа на занятой им территории.

В начале 1919 г. Колчак перешёл в наступление по всему Восточному фронту. В северном направлении (Пермь — Вятка) продолжала действовать Сибирская армия Колчака против Красной Армии. Но благодаря решительным действиям товарищей Сталина и Дзержинского дальше Глазова колчаковская Сибирская армия продвинуться уже не смогла.

Колчаковская Западная армия в марте и первой половине апреля 1919 г. овладела Уфой, Бугульмой и Бугурусла ном. Создалась прямая угроза Симбирску и Самаре. Средняя группа войск Колчака, связывавшая Сибирскую и Западную армии, угрожала Казани. Наконец, к югу от Уфы и далее на Туркестан действовали белоказачьи армии Дутова и Толстова, угрожавшие Оренбургу и Уральску. Наступление Колчака принимало угрожающие размеры и создавало опасность объединения восточной и южной контрреволюции. Колчак предполагал соединиться в районе Саратова с Деникиным, чтобы оттуда единым фронтом идти на Москву.

Деникин в это время захватил часть Донбасса. Юденич начал наступление на Петроград. Над страной нависла смертельная угроза. Надо было принимать быстрые и решительные меры для разгрома колчаковщины.

12 апреля в «Правде» были опубликованы «Тезисы ЦК РКП (б) в связи с положением Восточного фронта». В тезисах, написанных Лениным, подчёркивалось, что «Необходимо самое крайнее напряжение сил, чтобы разбить Колчака» (Ленин, Соч., т. 29, стр. 251).

Партия выдвинула лозунг: «Все на Восточный фронт!». В ответ на призыв партии и Ленина Москва и Петроград послали на фронт пятую часть всех коммунистов и десятую часть членов профсоюзов. Комсомол послал на Восточный фронт несколько тысяч лучшей молодёжи. Запись добровольцев охватывала все города. В тылу женщины заменяли мужчин, отправлявшихся на фронт.

Задача разгрома Колчака была поручена М. В. Фрунзе, назначенному командующим южной группой войск Восточного фронта, и В. В. Куйбышеву, назначенному членом Революционного военного совета южной группы войск Восточного фронта.

В боях гражданской войны старый большевик Михаил Васильевич Фрунзе вырос в замечательного пролетарского полководца. Ещё в декабре 1918 г. он был направлен в качестве командующего IV армией для усиления Восточного фронта. Опираясь на рабочих- текстилыциков, прибывших ему на помощь, Фрунзе быстро восстановил революционный порядок в армии и развернул успешное наступление против белоказаков, а затем и против Колчака.

Вместе С Фрунзе на передовых позициях против Дутова, белоказаков и Колчака в самых опасных местах находился и В. В. Куйбышев. Фрунзе и Куйбышев вырастили многих замечательных пролетарских командиров и военных политических работников. Одним из таких героев-командиров был легендарный В. И. Чапаев.

Василий Иванович Чапаев родился в Чувашии. В детстве он плотничал с отцом и дедом в поволжских деревнях, в юности прошёл суровую муштру царской армии, лучшие годы жизни отдал фронтам империалистической войны. В этих тяжёлых скитаниях загорелась в его сердце ненависть к угнетателям и эксплуататорам. Вернувшись после Февральской революции в Поволжье, Чапаев вступил в партию большевиков и с первых дней Октябрьской революции стал на путь борьбы за власть Советов.

Под руководством Фрунзе Красная Армия форсировала реку Белую и повела бои за Уфу.

Чапаевская дивизия отбила контратаки отборного колчаковского корпуса Каппеля. В результате яростных боёв Уфа была занята красными войсками. Армия Колчака быстро откатилась на восток. Преследуя колчаковцев, Красная Армия вступила в предгорья Урала.
13 июля был занят Златоуст, открывавший путь в Сибирь, 14 июля — Екатеринбург (Свердловск).

В это время в тылу Колчака развернулась ожесточённая борьба партизанских отрядов, состоявших из рабочих и крестьян Приуралья и Сибири. Одновременно Красная Армия начала наступательные действия и против союзников Колчака — белоказаков.

25-я дивизия Чапаева была переброшена на Уральский фронт. С боями Чапаев двигался на помощь Уральску, который героически выдерживал двухмесячную осаду. Освободив Уральск, Чапаев погнал белоказаков к Каспийскому морю. 5 сентября 1919 г. в станице Лбищенской чапаевский штаб был окружён прорвавшимися в тыл казаками. Отстреливаясь от окружавших его врагов, Чапаев бросился в реку Урал, уже в воде был ранен и утонул. Образ Чапаева навсегда останется в памяти советского народа.

Красная Армия нанесла Колчаку сокрушительный удар, но он ещё сохранил часть своих сил и пытался оказывать сопротивление.

В августе Ленин в своём «Письме к рабочим и крестьянам по поводу победы над Колчаком» предупреждал: «Враг далеко еще не уничтожен. Он даже не сломлен окончательно. Надо напрячь все силы, чтобы изгнать Колчака и японцев с другими иноземными разбойниками из Сибири...» (Ленин, Соч., г. 29, стр. 511).

В это время на помощь Колчаку выступили Деникин на юге и Юденич на западе.

Противоречия в лагере контрреволюции, а главное, отпор Красной Армии сорвали этот первый поход. Антанта тогда всё своё внимание сосредоточила на помощи генералу Деникину. На него была сделана основная ставка в борьбе с Советской Россией. Так был подготовлен второй поход Антанты.
«Второй поход Антанты,— писал товарищ Сталин,— был предпринят осенью 1919 года. Поход этот был также комбинированный, ибо он предполагал совместное нападение Деникина, Польши, Юденича (Колчак был сброшен со счёта). Центр тяжести похода лежит на этот раз на юге, в районе Деникина» (Ст а л и н, Соч., т. 4, стр. 320—321).
Но и этот поход был сорван

Разгром Деникина и Юденича ускорил полную ликвидацию Колчака. Осенью 1919 г. Красная Армия быстро остановила попытку Колчака продвинуться в районе Тобольска. В жестокие сибирские морозы Красная Армия гнала издыхающую колчаковскую армию через сибирские степи и тайгу на восток. Мощными союзниками Красной Армии были красные партизаны Урала и Сибири. Большевики возглавляли борьбу за власть Советов в Сибири.

14 ноября 1919 г. Красная Армия заняла Омск — столицу Колчака. В начале января 1920 г. был освобождён восставшими рабочими и партизанами город Иркутск, куда был доставлен арестованный вскоре Колчак. 7 февраля Колчак был расстрелян.

В Сибири установилась советская власть.